– Угу, – сказал я, пытаясь собрать в кучку расползающиеся мысли. – А как это стыкуется с тем, что мы расскажем подпольщицкому вертолётчику?
– Подпольщицкому вертолётчику придётся рассказать всё по очень простой причине – без него у нас ни хрена не получится. Но здесь как раз можешь не беспокоиться – вертолётчик в Орхояне – как адвокат мафии. Здесь по осени он возит икру со всех браконьерских рыбалок побережья. И жив только тем, что молчит. К пожизненному молчанию приговорён человек. Он беззакония видел, может, больше, чем Генеральный прокурор Российской Федерации. Здесь закона вообще никакого нет – писаного, я имею в виду. Законы здесь люди устанавливают для себя сами. Кто послабее – только для себя, кто посильнее – и для других. Кроме того, Заяц – так зовут его здесь – всё-таки специалист в авиатехнике, и вертолёт свой он поднимал из какого-то хлама своими руками. Он, по крайней мере, скажет нам, что от ероплана надо откручивать и в каком порядке.
– А механик у него есть?
– Формально «бортмешок» у него имеется. Но «бортмешку» этому Заяц, думаю, только дверь в вертолёте открывать-закрывать разрешает. Ну и с мешком по людям ходить, добро собирать, мясо рубить, рыбу складывать. В вертолёте своём Заяц всё делает сам.
После обильного чаепития Зим выкатил из пристроенного сарая мотоцикл с коляской – родной брат того, на котором меня подвозил мент-майор, – и мы покатили на площадку Зайца.
Подпольный вертолёт Орхояна выглядел на первый взгляд даже получше, чем то разлапистое оранжевое мега-насекомое, на котором меня сюда доставили. Несмотря на то, что принадлежал он к тому же семейству вертолётов «Ми-8». Был он выкрашен в красивый серебристый цвет, и на нём не было абсолютно никаких следов копоти. Рядом с вертолётом стоял опрятный белый домик командира, маленький, будто только что перенесённый из украинских сказок. Над вертолётом возвышалась скальная стена Хребта, и машина была вполне соразмерна этому ландшафту – пусть даже не габаритами (хотя габариты продолжали меня удивлять), а излучаемой ею аурой какой-то рукотворной мощи, способной преодолевать пространство и время.
Так вот, вертолёт и горы соответствовали друг другу, а домик – нет.
Дверь домика отворилась, и оттуда выкатился круглый очкастый добродушный человечек, совершенно интеллигентного обличья, похожий на огрузневшего низенького доцента филфака, а отнюдь не на сталинского сокола. Прямо так, по-домашнему, в тапках, он пошёл к вертолёту, где Зим остановил свой мотоцикл.
– Здорово, Зим! – сердечно поздоровался «доцент» с Алексом. – Что, клиентура приехала?