– Дитя мое, мы зря теряем время. Впрочем, раз уж ты спросила… Наводнять храм солдатней я, конечно, не стану. Если мы не придем к соглашению, я просто встану и удалюсь. Право убежища в Империи длится сорок дней. Доселе оно соблюдалось почти нерушимо. Однако из любого правила и закона бывают исключения. Коли базилевс потребует выдачи преступников – он немедля получит желаемое. Патриарх может своим повелением лишить скрывающихся в храме защиты Церкви, если в Убежище проник уличенный властями злодеятель или еретик. Монахи не обязаны предоставлять находящемуся в Убежище преступнику воду и пищу. Оставайтесь здесь, если хотите. Завтра или через день базилевс прибудет в город и примется вершить расправу по собственному обыкновению.
– Начав, полагаю, с вас, – злорадно вставил Гай. – Как с пренебрегшего и не уследившего.
– Не спорю, мне тоже придется несладко, – покладисто согласился старец. – Андроник непременно обвинит меня в том, что я дряхл разумом и скверно управляю городом. Но царственный пока еще сознает, насколько я необходим ему – и его гнев быстро иссякнет. Андроник неплохо усвоил, чем обернулись его колебания семь лет назад. Тогда мятежница Мария, как лиса в норе, тоже пряталась в святой Софии и тявкала на стены Палатия. Базилевс промедлил – и ему пришлось искать примирения, заискивать перед этой выскочкой. Но Мария Комнина хотя бы принадлежала к императорской фамилии…
– …И ее все равно убили, – тяжело выговорила Склирена. – Отравили. Говорят, вы собственными руками изготовили яд и поднесли ей. Я склонна поверить в эту молву. Теперь я точно знаю: ваша правая рука всегда ведает, что творит левая. Вы так верноподданно рассуждаете о защите качающегося престола Империи… И уже столько лет ведете оживленную переписку с шейхом Мухаммедом ибн Хасаном Умидом, исмаилитом и владыкой крепости Шахриз, что в персидских землях. У меня есть ваши расписки с перечнем врученных сумм. С именами неугодных, от коих вы избавились руками подчиненных ибн Хасана. Есть ваше своеручное письмо, в коем черным по белому спрашивалось, в какую цену обойдется визит обитателей Шахриза в Палатий и какими средствами это можно было бы устроить…
Показалось Гаю или нет, что упоминание персидской крепости на миг исказило непроницаемую старческую физиономию гримасой высокопробной, чистейшей ненависти? Какие бы доверительные отношения прежде не связывали Зоэ Склирену и почтеннейшего Константа Дигениса, сейчас девица собственной рукой положила им конец.
– Будет до крайности занимательно вызнать, насколько крепка привязанность базилевса к вашей милости, – заметно приободрившись, заявила рыжая. – Вдруг окажется, что царственный не слишком дорожит вашим обществом? Вдруг он предпочтет сохранить мне жизнь, уповая, что я поведаю ему еще что-нибудь любопытное? Нет, мы и в самом деле отказываемся. Остаемся здесь, в божьем храме. Подождем, пока базилевс перестреляет всех ланей в рощах под Филопатрой и соизволит вернуться.