Сеченов встряхнул Марковцева, вернул его в порядком подзабытое состояние, называемое ожиданием. И он боялся обмануться в надеждах, о которых, правда, не имел представления. Это все равно что ждать обещанного подарка. Ты знаешь и день, и час, и человека, пообещавшего прийти, но не представляешь, что именно будет в его руках, когда ты откроешь дверь и впустишь в квартиру.
Что может подарить тебе человек, которому ты однажды дал задание убить человека, и неважно, что человеком он только числился? Марковцев уже начал забывать, что именно Виктор Сеченов ликвидировал полковника милиции Зарецкого, одного из руководителей преступного сообщества, в котором Сергей Марковцев возглавлял группу особого резерва. Сеченов считался хорошим стрелком, даже очень хорошим, вспоминал Марк, прикуривая первую сегодня сигарету. Из какой же винтовки он хлопнул полковника? Сергей наморщил лоб. Ах да, она была из той партии, которую он лично переправлял из Эстонии в Россию, и среди десятков единиц оружия она была единственной и неповторимой. Очень жаль, что из нее было сделано всего два выстрела на поражение. Она называлась «МЦ-116М» и по точности превосходила, пожалуй, самую известную в России «СВД». Виктор Сеченов стрелял из окна квартиры на третьем этаже. Первая же пуля убила Зарецкого, но Сеченов отработал на бис, передернув затвор стреляющей одиночными выстрелами винтовки, и вторая пуля пробила голову уже мертвого человека.
Последние месяцы Сергей что-то сильно заскучал. В его послужном списке значилось четыре побега. Он давно готовил пятый, но не мог представить, как сможет сбежать из собственной квартиры, которую вынужденно называл домом, как сможет убежать от себя и своего настроения; сможет ли скрыться от своей надзирательницы по имени Хандра.
Он прибрал постель, открыл балконную дверь – проветрить комнату; он до сего дня не мог объяснить, почему недолюбливал настежь распахнутые балконные двери; он если и открывал их, то ненадолго.
Когда ровно в девять раздался звонок, Марковцев, открыв дверь, мог опередить Сеченова: «А ты ничуть не изменился». Но эти слова первым произнес гость.
Они обменялись рукопожатием – так, как будто расстались вчера поздно вечером.
– Давай проходи, – хозяин закрыл за гостем дверь и принял полиэтиленовый пакет. – Что там у тебя?
– Кое-что с буржуйского стола, – ответил Виктор, искренне улыбаясь.
– И точно, – согласился Сергей, выставляя на стол бутылку дагестанского коньяка, ананас, груши.
Сеченов выглядел респектабельно. Отличный темно-серый костюм, однотонная рубашка и в цвет к ней галстук. Он ослабил его узел, а пиджак повесил на спинку стула.