Гейб затряс головой, точно не верил своим ушам.
— Когда помощница твоего отца заболела бронхитом и не вышла на работу, меня попросили ее заменить. Это было полной неожиданностью, но я уже и не надеялась, что мне представится возможность видеть тебя так часто… Сенатор предупредил меня, что мне придется работать днем и ночью. Я заверила его, что в этом нет ничего страшного. Как мне тогда показалось, твоему отцу понравился мой ответ. Мне пришлось много работать, и я не зря получала свои премиальные. Когда помощница выздоровела, сенатор подыскал ей другую работу, а меня уговорил остаться… Мы с твоим отцом неплохо потрудились. Я гордилась этим. Но вряд ли сенатор догадывался о том, что моя любовь к тебе волнует меня сильнее, чем удовлетворение от добросовестно выполненной работы. А ведь он мало-помалу стал доверять мне исполнение самых деликатных поручений… И вот тогда я убедилась в том, как он тебя любит, какие надежды связывает со своим младшим сыном, которого в один прекрасный день мечтает увидеть в Белом доме. А я знала лишь одно: я люблю тебя… И именно любовь к тебе связывала меня и твоего отца. И ничего более… Все, чего он желал для тебя, хотела и я. Я так старалась, чтобы ты заметил меня, но ничего не получалось. В тот памятный полдень, когда я нашла тебя, увлекшегося рыбной ловлей, я подумала: «Он, наверно, попросит меня остаться с ним на ночь…» Но ты ничего не сказал… — Ее голос дрогнул. — Три последующие недели, вплоть до того дня, когда ты мне позвонил, были самыми черными в моей жизни. Потом раздался звонок, я сняла трубку и услышала твой голос, приглашающий меня на обед. Точно солнечный луч, осветивший мое безрадостное существование… Я запомнила, что тогда сказал мой отец.
«Человек, рассчитывающий стать президентом Соединенных Штатов, должен быть осторожным, выбирая себе жену…» Но более чем кто-нибудь другой в этом мире, я хотела быть просто женщиной.
Гейб резко вдохнул влажный воздух.
— Поговорим об этом позже… Помнишь, я однажды спросил тебя: правда ли то, будто мой отец сказал, что ты якобы хочешь стать первой леди страны? Ты не забыла, что тогда мне ответила?
— Да, я помню свои слова, — воскликнула Стефани.
— Я бы хотел их услышать снова.
— Я сказала: «Белый дом — мечта каждой женщины».
Его руки сжались в кулаки.
— Стефани… почему ты довела меня до такого состояния, что я перестал тебе верить?
Она тяжело вздохнула.
— Ты, наверно, невнимательно меня слушал…
Все случилось именно потому, что я отвечала так, как ты хотел услышать!
— О господи…
— А разве нет, дорогой? Ведь ты никогда не говорил мне, что сама идея об обязательном восхождении на президентский пост вызывает у тебя отвращение. Ты вообще ничего мне не говорил… Мои родители воспринимали твою головокружительную карьеру как само собой разумеющееся. На самом деле, даже я потеряла нить к разгадке… Я люблю тебя, Гейб. И я готова сделать все, чтобы стать твоей женой. Все что угодно! — Стефани грустно улыбнулась. — Когда ты попросил меня больше не лгать, ты получил чуточку больше, чем ожидал.