— Я еще не все услышал. — Его голос зазвучал как-то странно, непривычно тихо. — Очевидно, ты обо всем рассказала нашим родителям. Меня интересуют подробности. Что подразумевал мой отец, когда говорил мне, что знал — ты его не разочаруешь?
Стефани судорожно вздохнула.
— В один из дней, когда ты уехал, я упросила наших родителей встретиться в яхт-клубе. Они, наверно, думали, будто, я собираюсь известить их о том, что жду ребенка… Узнав всю правду, наши отцы пришли в ярость, но по разным причинам. Твой отец был взбешен, потому что мы не сообщили ему о том, что наш брак ненастоящий. Он с пристрастием расспрашивал меня, куда ты уехал… Я сказала, что мне нечего ему ответить, но что я постараюсь разузнать, потому что не могу без тебя жить. Когда я уже покидала яхт-клуб, он потребовал, чтобы я вернула тебя домой. Но твой отец совершенно не учитывал, что я не имею на тебя никакого влияния… Догадываюсь, когда ты позвонил ему, он подумал, что я добилась здесь какого-то успеха… Мне даже кажется, что твой отец будет поражен моей верностью тебе…
— Уверен, что он так и думает, — проворчал Гейб, и голос его звучал уже не столь сердито, как прежде. — Хуже то, что он попросил меня извиниться от его имени за те трудности, которые тебе довелось вынести из-за меня.
Стефани отвела глаза.
— Я рада. Я люблю твоих родителей, Гейб. Они так добры ко мне. Вот почему, как мне кажется, они перепугались, когда узнали о нашем разводе.
Дока она говорила, Гейб наконец надул матрас и разложил его на полу.
— У меня есть для тебя приятная новость, моя дорогая. Мы еще женаты.
Ее глаза широко распахнулись.
— Я не понимаю… Я видела документ. Я же подписала его!
— Это был лишь контракт, который я изорвал в клочья. — Он бросил несколько подушек на матрас, а потом постелил одеяло. — Наша супружеская жизнь еще впереди. Поэтому тебе впредь следует именоваться миссис Уэйнрайт, и я думаю, что это надолго… Теперь… не знаю, как у тебя, но у меня сегодня был трудный день и не менее утомительная ночь. Ты хочешь еще чего-нибудь, пока я не погасил лампу?
Шок притупил ее реакцию. Свет погас, и они остались рядом, вдвоем, в интимной, манившей к близости темноте. Стефани только слышала, как Гейб стягивает ковбойские сапоги.
— Я чувствую, ты дрожишь, Стефани. Ложись в постель.
— Тебе нужно хорошенько выспаться. Я совсем не устала. Мне бы даже хотелось…
Но ей так и не удалось договорить. Две сильные ладони мягко легли ей на плечи.
— Твоя одежда вымокла. Тебе нужно переодеться. — Его пальцы зашарили по ее блузке и нащупали пуговицу.