Анна дипломатично заметила, что в свое время знала нескольких итальянцев и не думает, что это их национальная черта.
– Прекрати ходить вокруг да около. И почему ты снова надела этот скучный наряд. Мне нравится больше, когда ты в розовом, как вчера.
Внезапная перемена темы разговора ничуть не удивила ее. Мысли Джулиуса часто принимали самый неожиданный поворот, и она привыкла.
– Сегодня будет холодно и промозгло, – спокойно ответила Анна. – Поэтому я решила надеть что-нибудь теплое и уютное. – Она, конечно, не сказала, что, одеваясь скромно, чувствовала себя увереннее, удобнее, она привыкла работать в такой одежде. А кроме того, и присутствие Эдвина почему-то беспокоило ее меньше, чем вчера.
– Хм, – Джулиус неприязненно окинул взглядом белый свитер и темную плиссированную юбку. – Теперь, когда я, так сказать, снова на ногах, нам, пожалуй, нужно поехать в Лондон и купить тебе по-настоящему красивую одежду.
Анна испуганно посмотрела на него. Она никогда не слышала от него ничего подобного. Собственно говоря, он никогда не обращал внимания на ее одежду.
– Пожалуйста, не надо, – поспешно сказала она.
– Тогда, ради Бога, не одевайся так однообразно. – Он посмотрел на нее исподлобья и грубовато бросил: – Ты слишком красива, чтобы прятаться под этими невыразительными одеждами. Кстати, а что она представляет из себя?
– Мы почти не разговаривали, – пробормотала Анна. – Вроде бы она… интересная.
– По-моему, невоспитанная.
– Но ее ведь все-таки пригласили. – Он поднял брови:
– И кто же? Уж не Эдвин ли?
– Конечно, кто же еще. – Анна пожала плечами, и Джулиус раздраженно посмотрел на нее.
– И это все, что ты можешь сказать? Хотя бы как она выглядит? Расскажи.
– Увидите за обедом. – Анна открыла дверь, по он снова остановил ее, подошел, взял за руку и спросил:
– Не знаю, кем она приходится моему сыну, но если она… они… ладно, скажем так, если я и видел Эдвина в обществе женщин, то они всегда были привлекательны.
– Она очень привлекательная. – Анне совсем не хотелось обсуждать Марию. И так наверняка ее ждет не одна неприятность, связанная с этой женщиной. Враждебность в глазах итальянки была явно не случайной. Но сейчас думать об этом не хотелось. Мария как раз из тех женщин, которые, по мнению ее матери, очень нравились мужчинам, женщин, которые расцветали в обществе мужчин и обычно были настроены враждебно к пред – ставительницам своего пола, видя в каждой из них соперницу.
Когда они с Джулиусом вошли на кухню, Марии не было видно. Эдна сообщила, что Эдвин, уходя, предупредил: Мария не привыкла вставать рано, по крайней мере тогда, когда ей не нужно куда – нибудь идти.