— Боже, — шепнула Ники, сжимая руку Алекса.
— Одним негодяем будет меньше, — вставила Лорна.
— Я должна была бы смертельно ненавидеть его, — заметила Ники, — но чувствую лишь жалость. Мне кажется, он хотел изменить свою жизнь, но раны, оставленные прошлым, были слишком глубоки.
— Возможно, ты и права, — согласился Алекс. — Он оставил Лизетт целое состояние. Думаю, он все же ее любил.
Глаза Ники застилали слезы.
— Надеюсь, с ней все будет хорошо.
В этот момент Саймон Стилуотер, стоявший поодаль, громко покашлял, и все повернулись к нему.
— Мне не хочется мешать вашей счастливой встрече, но капитану пора отправляться, а я еще даже не поцеловал свою жену.
Все рассмеялись, а Лорна подмигнула Ники.
— Ну, это дело поправимое, муженек. — В два шага Лорна оказалась возле худощавого колониста, обвила руками его шею и припала к его губам долгим поцелуем. Оторвавшись друг от друга, они выглядели довольно возбужденными.
— Кажется, я заполучила нечто ценное, — с довольной улыбкой сказала Лорна.
Саймон ухмыльнулся:
— Может быть, поначалу я и не такой бойкий, женушка, но когда я уложу тебя в постельку, ты увидишь, какое хорошее приобретение сделала.
Лорна покраснела, засмущался и Саймон, видимо, не ожидавший от себя такой смелости. Прощаясь, все пожелали друг другу счастья и расцеловались. Саймон и Лорна пошли к колонистам. Рам отправился на пристань.
— Ну что, «женушка», — сказал Алекс, передразнивая Саймона, — почему бы и мне не уложить тебя «в постельку», чтобы убедить, какой замечательный муж тебе достался? — Потемневшими глазами он уставился на плавную линию ее груди.
— Я помню, — игриво сказала Ники, — что пока еще не отработала две тысячи долларов, которые ты заплатил за мой контракт. Пожалуй, самое время рассчитаться с тобой.
Алекс, добродушно рассмеявшись, достал лист бумаги из внутреннего кармана своего сюртука. Он развернул его и вручил Николь.
— Даже если бы ты отвергла мое предложение, я все равно отдал бы тебе контракт.
Ники перечитала слова, причинившие ей столько горя. Затем решительно разорвала лист на мелкие кусочки.
Улыбнувшись, она показала на чудесное кольцо с бриллиантами и аквамарином на своем пальце:
— Такой контракт имеет для меня куда большую силу. Отныне я навеки твоя.
— Ошибаешься, дорогая. Это я твой. Ты не догадываешься, что я принадлежал тебе с первой встречи?
Ники поцеловала его, не обращая внимания на прохожего, который с завистью глазел на них. Она чувствовала, как лучи солнца греют ее сквозь платье. Ей было так спокойно в крепких объятиях мужа. Отныне она Николь Сен-Клер дю Вильер.