Она не смогла устоять.
— Да, да… Но как же я?.. — быстро сказала она, вспомнив, что с ними будет жена X. Д.
— Это очень просто, моя дорогая. Ты — гостья моего сына и будешь с нами в этом качестве.
Подруга Дьюка… Теперь она поняла. Он говорил о благоразумии, том самом, заимствованном у французов. Но вспомнив о Дьюке, его доброте в кафе, она почувствовала укол совести. Ведь это он привел ее на яхту и открыл перед ней новый мир.
Но на карту ставилась ее жизнь. Этот необыкновенный день принес возможность навсегда забыть позор матери и проскользнуть в рай для богатых. Будет ли у нее когда-нибудь еще такой шанс? Взвешивая все «за» и «против», Элл подумала, что такое небольшое препятствие, как чувства Дьюка, не должно встать на ее пути к счастью. Возможно, когда-нибудь они станут друзьями, уговаривала она себя. Во всяком случае, раненная гордость и капризы избалованного молодого человека не должны помешать осуществлению ее мечты.
— Да, — ответила она, — я хочу поехать с тобой. Я хочу этого больше всего на свете.
— Значит, все устроилось. А теперь, моя дорогая девочка, не мешает тебе поспать несколько часов.
Они быстро оделись, и X. Д. проводил ее по ступенькам на нижнюю палубу.
— Это моя каюта, — показал он. — А здесь, — тут он многозначительно взглянул на Элл, — спит миссис Хайленд. — Дьюк — дальше по коридору. Мы поместим тебя вот здесь, посередине…
Он открыл дверь каюты.
У Элл перехватило дыхание, когда она увидела великолепную плюшевую мебель, меховое покрывало на кровати, шелковые занавески на иллюминаторах и вазы со свежими цветами.
— Великолепно, — прошептала она.
— Устраивайся удобнее, Элл, и если что-нибудь понадобится, позвони. — Он указал на шнурок звонка около кровати. — Спокойной ночи. — И, легко коснувшись ее губ своими, вышел.
Элл бродила по каюте, как ребенок, попавший в магазин игрушек, трогая предметы, чтобы убедиться, что это не сон. И все принадлежит ей! Она подпрыгнула на матрасе. Какой мягкий! А под толстым меховым покрывалом кровать была застелена великолепными простынями с монограммой Хайлендов. Как разительно они отличались от грубого белья, на котором ей приходилось спать всю свою жизнь!
Она сняла платье и повесила его в шкаф. Рядом с шелковым халатом, тоже с монограммой Хайлендов, оно казалось еще беднее и совершенно не подходило к обстановке. Элл была уверена, что не сможет уснуть, переживая случившееся. Но как только ее голова коснулась великолепной наволочки, она тут же погрузилась в сон.
Ее разбудил негромкий стук в дверь и сильный запах кофе.
— Войдите, сказала она.