И ждал ее прихода.
Он пытался разобраться в своих чувствах, но даже после целого дня, проведенного на верховой прогулке, не смог ни распутать клубок противоречивых эмоций, ни тем более осмыслить их. С одной стороны, ему льстило, что Катриона выбрала именно его, каковы бы ни были ее побуждения. С другой стороны, его бесило, что она посмела проделать это с ним. Были также и другие чувства, вскипавшие при одной только мысли о ней — и их ночных встречах, — которые не поддавались рациональному объяснению.
Ричард хотел знать — почему.
Можно было бы, конечно, спросить. Дождаться ее появления и задать вопрос. Но он сомневался, что получит ответ. Он также сомневался, что после этого она останется и проведет в его объятиях остаток ночи.
Два предыдущих раза она полагала, что он одурманен и находится в состоянии, когда тело бодрствует, а мозг спит. Собственно, в первый раз так и было. Ричард так и не вспомнил всего — лишь отдельные яркие эпизоды и чувственную фантасмагорию, в которой тонуло все остальное. Он догадывался, что они разговаривали — ведь Катриона не насторожилась, когда он заговорил прошлой ночью. Видимо, решила, что он по-прежнему разговаривает во сне.
После целого дня размышлений Ричард не придумал ничего лучшего, чем воспользоваться ее заблуждением и все-таки задать вопрос. Едва ли она заподозрит неладное, находясь в его объятиях и будучи в полной уверенности, что он спит. И возможно, расскажет правду.
Не сразу, конечно, но если постараться…
Что он отлично помнил об их первой ночи, так это как дразнил ее. Воспоминание, словно факел, ярко пылало в его мозгу. Катриона сдалась на удивление быстро. Теперь, познав ее в библейском смысле, он не был удивлен. Она слишком долго сдерживала свою страстную натуру, чтобы противостоять ему в игре, которой он владел в совершенстве.
В его арсенале было более чем достаточно приемов, и он с наслаждением применил бы каждый из них. Пока Катриона уверена, что он одурманен, она будет говорить и рано или поздно выложит все. Чем дольше она будет сопротивляться, тем большее удовольствие ему доставит.
Сегодня ночью он получит ответ. Вот почему альков кровати был задернут.
Вот почему Ричард не слышал, как она вошла, и не догадывался о ее присутствии, пока занавеси не раздвинулись. Он предусмотрительно оставил внизу узкую щель, пропускавшую слабый свет, вполне достаточный, чтобы ясно видеть.
Убедившись, что он лежит в расслабленной позе, под одеялом, Катриона бросила озадаченный взгляд на плотные занавеси, закрывавшие постель. Уголки ее губ дрогнули в колдовской улыбке, вызвавшей в нем мгновенный отклик. Подняв руки, она спустила с плеч халат, и он соскользнул на пол. Под ним ничего не было, только обнаженное тело цвета слоновой кости в ореоле пламенеющей гривы рыжих волос.