— Ваш отец не был уверен, что Сильва его дочь.
— Не был уверен?
— Многие так считали. Видите ли, его первая жена Эффи была неверна ему. Отношения у них не ладились. Однажды он уезжал по каким-то делам, отсутствовал три или четыре месяца; Сильва родилась через семь месяцев после его возвращения. Ребенок родился совершенно нормальным, однако поначалу никто не обратил на это внимания. А вот позже люди стали подсчитывать недели и месяцы, ползли слухи… Так или иначе, вашему отцу стало известно, что супруга его имела любовника в его отсутствие. Отец ваш прощать не умел. Сам он придерживался очень строгих правил морали и жестко требовал того же от других. Между супругами начались объяснения, ужасные сцены, во время одной из которых Эффи призналась в своей неверности. Правда, то, что Сильва — не его дочь, она не признавала. Но ваш отец так и не был в этом уверен, поэтому всю жизнь каждый взгляд на эту девочку доставлял ему боль, возрождал все подозрения и обиды. Он не выносил ее. Эффи умерла от воспаления легких, когда Сильва была еще маленькой. Эффи не заботилась о своем здоровье. Ее жизнь нельзя назвать счастливой, единственной радостью была для нее дочь.
— Бедная девочка. Но неужели отец не мог понять, что ее вины нет в том, что произошло.
— Он прекрасно это понимал. Но видеть ее все равно не хотел. Не мог. Все повторял: «Уберите с моих глаз этого ребенка».
— И Сильва знала это! — воскликнула я. — Это изуродовало ей жизнь. Какая жестокость!
— Жестокость — неотъемлемая часть ханжества, мисс Келлевэй. Боюсь, это не те слова, которые вы хотели бы услышать о вашем отце.
— Я хочу все знать о нем. Что было дальше? Второй брак с моей матерью. И как же складывалась их жизнь?
— Он много ждал от этой женитьбы. Матушку вашу он встретил в одной из деловых поездок в Лондон; когда они вместе вернулись на Остров, он сильно изменился. Но она нашла этот уголок гнетущим. Чувствовала себя отрезанной от мира, от радостей жизни. Вообще, они были людьми несовместимыми, надежды его разрушились, он тяжело переживал, поняв, что и второй его брак — ошибка. Дело в том, мисс Келлевэй, что вряд ли ваш отец был создан для семейной жизни. Характером он был крут, очень требователен. Ведь у него отношения не только с женщинами не складывались, не ладил он и с Островом. Люди не очень-то любили его. Уж слишком суров, слишком строг. Он знал об этом, даже ценил себя за это, но люди ведь любят теплые, человеческие чувства в отношениях. Если они получают их в достаточном количестве, тогда и простить многое могут, и забыть какую-нибудь обиду, несправедливость. Если по совести, то сейчас жизнь на Острове и вольготнее, и счастливее и — как ни странно — благополучнее, богаче, чем во времена вашего отца.