— Ерунда, — ответил Лассон, — воздух Версаля вполне здоровый.
Мой муж вспомнил, что еще ребенком его послали в Медон, и, как утверждают, местный воздух сделал его крепче.
Людовик принял решение — дофин был отправлен в Медон.
Члены Генеральных штатов должны были собраться в Версале. Я страшилась Генеральных штатов, зная о тревоге тех, кого считала своими верными друзьями. Аксель, когда на приемах мы обменивались с ним несколькими словами, сообщил мне о своей тревоге. Я знала, что он считает положение очень серьезным и боится за меня.
— Луи, — сказала я мужу, — не лучше ли будет созвать это собрание подальше от Парижа?
— Они должны прибыть в Версаль и столицу, — ответил мой муж.
— Они лишат тебя твоей власти и достоинства, — сказала я.
Я была уверена в этом. Они были выбраны от всех классов общества. Члены низших классов будут иметь голос в делах правительства. Именно к решению государственных дел ни Людовик XIV, ни Людовик XV никого бы не подпустили. Но мой муж заверил меня, что это необходимо.
К церемонии открытия велись большие приготовления; по всей стране росли смутные надежды; казалось, каждый ожидал чуда от этих Генеральных штатов.
Когда я уезжала в Медон повидать сына, то забывала все свои тревоги о предстоящем суровом испытании (я должна была занять подобающее мне место в процессии), поскольку дофин быстро слабел.
Его личико засветилось, когда он увидел меня.
— Самое лучшее время, — сказал он, — когда ты со мной.
Я села у бильярдного стола, держа его за руку. Что я надену, хотел он знать.
Я сказала ему, что в моем платье должны быть фиолетовые, белые и серебряные цвета.
— Это будет красиво, — заявил он. — Если бы у меня были силы и я чувствовал бы себя хорошо, то поехал бы в карете вместе с тобой'.
— Да, мой дорогой. Поэтому ты должен как можно скорее поправиться.
— Мамочка, я не смогу поправиться к этому времени, — сказал он серьезно. А затем продолжил:
— Мамочка, мне бы хотелось увидеть эту процессию. Пожалуйста, пожалуйста, позволь мне посмотреть, как ты выезжаешь. Я хочу увидеть тебя и дорогого папочку.
— Это будет слишком утомительно для тебя.
— Я никогда не устаю, когда вижу тебя. Мне становится даже лучше. Пожалуйста, мамочка.
Я знала, что не могу отказать ему, и сказала, что постараюсь все организовать.
Звонили колокола, и ярко сверкало солнце. Это было 4 мая 1789 года — года созыва Генеральных штатов. Улицы Версаля были празднично украшены, и везде на легком ветерке раскачивались королевские лилии. Мне сказали, что сейчас в Версале невозможно найти ни одной свободной комнаты.