— Нет, но…
— Я не успокоюсь, пока кто-нибудь из нас не увидит эту мозаику.
— Кажется, миссис Линкрофт собиралась повезти девочек в Лондон, чтобы купить материал для новых платьев.
— Вот и воспользуйтесь этим. Поезжайте с ними, и пока они будут искать материал, вы сходите в Британский музей и найдите там эту мозаику.
— Хорошо, — сказала я. — Если у вас не будет никакой возможности поехать, это сделаю я.
— Мне кажется, мы на верном пути, — сказал Годфри с горящими от волнения глазами.
Он пошел продолжить занятия с девочками, а я поспешила в Лоувет Стейси, где меня ждала миссис Линкрофт. Она уже стояла в холле, собираясь уйти.
— Вы никогда еще так не опаздывали.
— Да. Извините. Но мне пришлось вернуться в дом священника, чтобы забрать вот это.
Я вынула альбом, и он выскользнул у меня из рук. Миссис Линкрофт проворно нагнулась и, подняв, протянула мне. На обложке была видна надпись «На кладбище через десять минут». Я не знала, заметила ли эту надпись миссис Линкрофт.
Девочки были в восторге от того, что мы едем на поезде в Лондон.
— Как жаль, — сказала Элис, — что Сильвия не смогла поехать.
— Ей никогда не позволят выбирать ткань для своих платьев, — заметила Оллегра.
— Бедняжка Сильвия! Мне немного жаль ее, — сказала миссис Линкрофт и вздохнула. Я знала, о чем она подумала в этот момент: хотя появление на свет Элис и Оллегры было незаконным и довольно драматичным, она сумела создать для них более счастливую домашнюю жизнь, чем у Сильвии.
— Мне жаль миссис Верлейн, — сказала Элис, — она не будет покупать себе материал на новое платье.
— Может быть, и будет, — сказала миссис Линкрофт.
— Нет, она собирается в Британский музей, — сообщила Оллегра, задумчиво поглядев на меня. Мне стало немного не по себе, ведь я не говорила им, что хочу пойти туда. — Я слышала, как вы, миссис Верлейн, сказали об этом мистеру Уилмету, — пояснила Оллегра.
— Да, мне хотелось бы заглянуть туда, — я заставила себя произнести это как можно спокойнее, хотя признание Оллегры неприятно поразило меня. — Когда-то я жила недалеко от музея и часто бывала там.
— Это потому, что ваш отец был профессором, — добавила Элис. — Думаю, это он заставлял вас много работать, и поэтому вы так хорошо играете на фортепьяно.
Элис бросила взгляд на Оллегру, и та тут же сказала:
— Я бы тоже хотела сходить в Британский музей. Давайте пойдем туда все вместе.
Я была так обескуражена этим предложение, что не сразу нашла, что ответить.
— Но вы ведь, кажется, хотели поискать в магазинах материал для новых платьев, — произнесла я наконец.