— Я знала дорогу, — сказала Тереза. — Сначала мне пришлось ехать в Лондон. Это была трудная часть. Но кондуктор мне очень помог.
— А как же родственники? — спросила Вайолит. — Они с ума сойдут от беспокойства.
— От облегчения, — сказала Тереза.
— А ты просто оставила записку, — сказала я. Тереза кивнула.
— Я немедленно им напишу, что ты благополучно приехала, и попрошу их позволить тебе остаться у нас до конца каникул, — сказала я.
— Я не поеду обратно, если даже они скажут «нет», — твердо сказала Тереза. — Я даже думать не могу о том, чтобы вы все ели горячие булочки с крестиками без меня.
Она повернулась к Вайолит.
— Как они получились в этом году?
— Не так хорошо, как в прошлом, — ответила Вайолит, как этого и следовало ожидать. — Некоторые крестики при выпечке отвалились.
У Терезы был похоронный вид, и Вайолит продолжала:
— Мы могли бы испечь еще партию. Я не знаю никаких законов, которые утверждали бы, что их можно есть только в страстную пятницу.
— О, давайте так и сделаем, — сказала Тереза.
Она была дома. Это было чудесно, и все мы были в восторге.
В положенное время я получила от ее родственников письмо с благодарностью за проявленный к Терезе интерес. Они знали, как ей нравится проводить каникулы в моем доме, но они не хотели бы оказаться слишком навязчивыми, так что если я найду, что с меня Терезы довольно, я тотчас должна отослать ее обратно. Я просила их позволения для нее провести с нами летние каникулы, и оно было милостиво — и как я чувствовала, очень охотно — даровано.
Когда я показала письмо Терезе, та была сама не своя от радости.
Мы отправились в деревню, где ее почти все тепло приветствовали и упрекали за то, что она пропустила пасхальную службу.
Она раскраснелась от удовольствия.
Так что в конце концов каникулы оказались счастливыми. Но вскоре пришла пора возвращаться в школу — и мирным дням пришел конец.
Сойдя с поезда, я узнала, что Эммет прибыл, чтобы отвезти нас в школу, но когда мы вышли в станционный двор, я увидела карету Веррингеров и его самого рядом с ней.
Он выступил вперед, держа шляпу в руке.
— Мисс Грант, какое удовольствие снова видеть вас.
Я была захвачена врасплох, не ожидая встретить его так скоро, но должна признаться, что задумывалась, вернется ли он к тому времени, когда начнутся занятия.
— Значит… вы вернулись, — сказала я и подумала, каким глупым должно ему показаться это замечание и что, конечно же, оно выдало мое замешательство.
— У меня здесь карета, — сказал он. — Не откажите мне в удовольствии отвезти вас в Академию.