– Ты явно хочешь отвлечь меня от работы.
– Портрет может подождать. Сейчас я намерен заняться любовью у камина.
– Ах, как ты порочен!
– А ты чересчур скована, любовь моя. Я намерен помочь тебе раскрепоститься.
Диана заколебалась:
– Среди бела дня?
– Нет времени лучше. Тебе еще много предстоит узнать о науке страсти. Начнем с того, что я раздену тебя.
Развязав ленты на груди и талии, он сдернул с Дианы выпачканную краской блузу, которая прикрывала платье.
– Я все время хотел сделать это, с самого первого раза, как увидел тебя в ней.
Потом очередь дошла до платья, туфель и чулок. А все завершилось корсетом и сорочкой. Наконец Диана стояла перед ним полностью обнаженной, за исключением бинта на плече. Она обхватила себя руками, словно застыдилась под его испытующим взглядом.
Это неожиданное смущение просто очаровательно, с нежностью подумал Торн, отводя ее руки прочь.
– Я не могу сравниться красотой с твоими танцовщицами и распутницами, наподобие Венеры. – Румянец окрасил щеки Дианы.
– Думаю, ты убедилась, что околдовала меня. Ты самая интересная женщина, которую я встречал. А твое тело – само совершенство, – успокоил он ее.
Так оно и было. Ее стройное, с изысканными линиями тело могло стать предметом сексуальных фантазий любого мужчины. Стоило посмотреть на нее, и Торн начинал ощущать телесный голод.
Он желал ее. Ему нужна была ее страстность. Ему хотелось чувствовать, как она выгибается под ним. Но он заставил себя не торопиться, выжидать, освобождая ее темные, блестящие волосы от заколок.
– Господи, какие роскошные волосы! – хрипло произнес он. – Ты не представляешь, сколько раз я мечтал, чтобы вот так распустить их, сколько раз я мечтал ощутить их на своей коже.
Он отступил назад и сбросил с себя оставшуюся одежду.
Диана любовалась им, чувствуя, как учащается ее пульс. Не только с точки зрения художника, но и как женщина она восхищалась элегантной силой его вытянутого мускулистого тела, золотистой от загара кожей.
Торн подвел Диану к палантину и уложил на него, тщательно распределив груду ее волос по роскошным соболям, а потом и сам опустился на колени рядом, не отводя от нее глаз.
– Ты потрясающе красивая женщина, Диана. Если бы ты видела себя со стороны.
Диана беспокойно зашевелилась, почувствовав знакомое жжение между бедер. Чем дольше Торн глядел на нее, тем явственнее становилось это жжение.
Он не стал ложиться рядом, как она рассчитывала. Вместо этого он вытряхнул на мех содержимое кисета, и Диана увидела, что там было: несколько маленьких кусочков губки с приделанными усиками и пузырек с благоухающей жидкостью.