Минуты текли, увеличивая мучение. От долгого стояния в одной позе заломило все мускулы. Но самой мучительной была боль в паху. И даже несмотря на это, ему не хотелось отвлекать Диану, так что приходилось терпеть.
– Может, позволите мне немного расслабиться? – наконец не выдержал он. – Мы работаем уже больше часа.
Она испуганно посмотрела на него:
– О Господи! Простите меня. Всегда забываю о времени. Пожалуйста, отдохните немного.
Торн подергал плечами, покрутил ими, чтобы снять напряжение, потом растер предплечья.
– Если вы уделите мне еще полчаса вашего времени, – начала Диана, – я закончу эскиз целиком. Вы замерзли? – спросила она.
– Немного холодно, – уклончиво ответил Торн, не признаваясь, что в паху полыхало жаром. Он с намеком глянул на нее. – Если хотите, можете меня согреть.
Диана захлопала глазами в ответ на предложение, а потом недовольно скривилась:
– Мне не хочется. Возьмите одеяло с койки, завернитесь и погрейтесь у жаровни.
– Ох, как вы серьезны.
Так он и поступил, накинув шерстяное одеяло на плечи, но двинулся не к жаровне, а к мольберту.
– Можно посмотреть, что получается?
– Нет! Ни в коем случае. – Диана загородила холст. – Не люблю, когда смотрят на работу, пока ее не закончу.
– Это от скромности, да?
– Нет, просто не хочу, чтобы вы стали советовать мне, как вас писать.
– Ладно. Но все же я заслужил награду за то, что так усердно позирую?
Теперь Торн стоял почти вплотную к Диане, и его взгляд инстинктивно замер на ее чувственных губах.
Диана отпрянула, как будто осознала близость его обнаженной груди, и отступила на шаг.
– Я не собираюсь снова целоваться с вами, Торн. Поэтому просто выкиньте эту мысль из головы.
Он сделал вид, что обижен, хотя именно эту мысль он Держал в уме.
– Какая же вы злая. Я и не рассчитывал на поцелуй в качестве награды. Самое большее – это стакан вина.
– О, тогда налейте себе сами.
Торн пробрался к столу, на котором стоял графин с вином. На его корабле для комфорта пассажиров было предусмотрено много разных роскошных мелочей. Там он налил себе хорошую порцию отличной мадеры.
– Вам тоже стакан?
– Что?
Диана снова стояла у мольберта и увлеченно работала. Это бы задело Торна, если б было чем-то новым для него.
Торн подтащил палубное кресло, сел, потягивая вино, стал наблюдать за Дианой. Сейчас ее сосредоточенность не была такой углубленной, как раньше. Напротив, она делала мазки кистью задумчиво, словно размышляя.
Снова в каюте повисла тишина. Обычные скрипы корабельной качки да отдаленное хлопанье парусов в вышине.
– Вы и в самом деле никогда не писали обнаженную натуру? Я думал, художники обучаются этому.