Лишь Бертран, самый младший брат, в свои тридцать шесть все еще оставался холостяком. С ним они сошлись ближе всего. Когда Жюльен представил ей его, Бертран поцеловал Мэри руку и тут же подхватил ее под ручку.
– Братец, не корчи кислую мину, – рассмеялся он. – Я всего лишь хочу прогуляться со своей племянницей по залу. – При этом он подмигнул Мэри. – Там, в гостиной, в буфете имеется графинчик с виски.
– Как жаль, что вы моя близкая родственница, – сказал он, прогуливая ее по залу. – Говорят, вы наследница неслыханного состояния. Я бы и сам не прочь приударить за вами. Но Жюльен ни за что не даст нам своего благословения. Увы и ах! Каждый встречный-поперечный холостяк в Новом Орлеане будет ходить вокруг вас на задних лапках, в то время как я буду прозябать в гордом одиночестве. А что я стану делать без своих приятелей, с кем я буду веселиться?
Вам наверняка наболтают про мою распутную жизнь, Мэри, но верьте мне, я вовсе не столь уж пропащий. Просто я люблю немножко поразвлечься и не горю желанием обзаводиться потомством. Поэтому в семье меня считают уродом, однако вне ее я имею репутацию замечательного парня. И я надеюсь, что мы подружимся.
Мэри заверила его, что она тоже на это надеется.
В действительности он ее мало интересовал. Ее мысли были заняты совсем другим.
В последующие дни у Мэри было немало возможностей насладиться своей новой властью. Вместе с Mémère она побывала в магазине мадам Альфанд. Сидя в маленькой гостиной, где принимали знатных клиентов, и потягивая кофе из чашечек, они слушали, как мадам расписывала во всех красках достоинства платьев, которые можно заказать в ее ателье. Мэри не произнесла не слова. Анна-Мари Сазерак понятия не имела, какие тяжелые испытания выпали на долю ее внучки в этом заведении. Когда они вышли, она с удивлением спросила Мэри, отчего, по ее мнению, мадам Альфанд так суетилась.
– Не знаю, Mémère, – сказала Мэри. Она хорошо представляла себе отчаяние мадам Альфанд, когда такие богатые клиенты покинули ее мастерскую, ничего не заказав.
«Подожди же, – мысленно пригрозила Мэри своей бывшей работодательнице. – Это еще не все, ты у меня попляшешь».
А еще позже Мэри наблюдала с противоположной стороны улицы, как несколько полицейских арестовали Розу Джексон в ее роскошном особняке, в котором скрывался бордель. Они опечатали дверь, повесив табличку, на которой было написано: «Опечатано. Имущество конфисковано и передано в распоряжение муниципалитета».
По ее просьбе Жюльен обмолвился парой фраз с нужными людьми. Он старался выполнить любую ее просьбу. И Мэри не могла оставаться равнодушной, видя, как он радуется тому, что его мать мало-помалу возвращается к жизни.