– Да, пожалуйста.
– Тогда не плачь. Мы выпьем кофе с беньеткой. Мы, новоорлеанцы, пьем очень много кофе, а беньетка – это такая очень вкусная горячая булочка, которую мы особенно любим с кофе… Сестра, не будете ли столь любезны?
– Я тотчас все принесу, матушка. – Монахиня тихо и быстро вышла. Несколько минут спустя она вернулась с подносом. Комната заполнилась аппетитными запахами.
К своему удивлению, Мэри обнаружила, что очень голодна. Монахиня наполнила большую чашку смесью горячего молока и очень черного кофе, добавила три ложки сахара, размешала и поставила на стол перед Мэри. Потом она улыбнулась и развернула громадную белую льняную салфетку.
– Это положи на колени, – сказала она, – и пусть сахар падает, куда ему угодно. – Рядом с чашкой она поставила тарелку, доверху наполненную источающими пар коричневыми пышками, присыпанными толстым слоем белой сахарной пудры.
У Мэри слюнки потекли. Но любопытство оказалось сильнее голода.
– Если бы вы только могли рассказать мне про шкатулку, матушка…
– А ты поешь, пока я буду говорить. Только осторожнее – все очень горячее… Было это более ста лет назад, в семьсот восемнадцатом году, когда переселенцы из Франции основали Новый Орлеан. Было их не более пятидесяти человек, и они сумели лишь вырубить просеку в лесу. Но через три года на этом месте жило уже триста человек, были проложены улицы и построена церковь. А спустя еще два года население приближалось к двум тысячам. В основном это были мужчины. Королевские солдаты, трапперы, люди, жаждущие земли и новой жизни в Новом Свете. Конечно, были среди них и женщины, но немного. Где есть солдаты, там есть и женщины. Ты понимаешь, о какого рода женщинах я говорю… Жизнь была тяжелая и полная опасностей. У колонистов была церковь, но не было священника. Солдаты построили госпиталь, но в нем не было медсестер. И тогда они обратились к Людовику, королю-солнце. На их прошение он ответил, как любящий отец. В семьсот двадцать седьмом году он прислал священника и десять сестер-урсулинок для ухода за больными… «Но нам нужны еще и жены, – сказали солдаты. – Мы хотим иметь семьи, создавать цивилизацию». И тогда король прислал крепких девушек, настоящих христианок, чтобы они стали им женами и матерями их детей. По всем городам и деревням Франции священники вели беседы в семьях, где имелись подходящие девушки. Они должны были быть смелыми, ибо им предстояло переплыть огромные моря на маленьких кораблях во время долгого пути в неизведанную страну, полную опасностей и лишений. Они должны были навсегда проститься со своими родителями, бабушками и дедушками, братьями и сестрами, родными и друзьями… Согласились лишь несколько самых отважных. Отмечая их храбрость, сам король наделил этих девушек приданым. Оно было невелико – на старых кораблях было мало места. В приданое входило белье, воротнички и чепчики, платье и несколько пар чулок. Все это прекрасно размещалось в деревянном ящичке. Первые девушки приехали в семьсот двадцать восьмом году. После этого каждый год на протяжении двадцати лет приезжало еще по нескольку человек, иногда две группы за год. И при каждой девушке было приданое от короля Людовика в маленьком деревянном ящичке. С тех самых пор их стали величать «девушки с ящичками», или «девушки с гробиками». Их дети, дети их детей и внуков стали коренными жителями Нового Орлеана. Мэри забыла о еде.