Вредная Зинаида снова отвлеклась от разговора и, поджав губы, проинформировала Маркиза:
– Он детдомовский, нету у него, хека консервированного, никакой мамаши! Хотя, конечно, деньги ваши, что хотите, то с ними и делайте.
– Не слушай ты Зинку, – абориген явно повторялся, – грубая она!
– А как же ты на ней только что жениться хотел? – ехидно поинтересовался Маркиз. Он понял, что совершенно зря приехал в эту придорожную деревеньку и никакой полезной информацией здесь не разживется.
– Я? На Зинке жениться? – изумленно проговорил абориген. – Да ты что, мужик! С дуба, что ли, рухнул? Я же женатый! Да Зинка, это такая инфузория – кого хошь живьем загрызет! Ну ты, мужик, это, пятьдесят рублей не забудь, как брата прошу! Мне сестренке родной на лекарство надо, младшенькой! Она мне все равно что дочка, я ее на руках вынянчил!
– И грудью выкормил, – вставила реплику грубая Зинаида, обидевшись на «инфузорию».
– Я же тебе сказал, – Маркиз демонстративно сложил купюру и спрятал в нагрудный карман, – утром – стулья, вечером – деньги. Если вспомнишь про ту аварию, что была здесь на повороте шоссе в начале апреля, получишь полтинник…
– Ну, эти городские, – проскрипел расстроенный абориген, – ну, козлы! Сами не знают, чего хотят! Все им не то, все им не это! Рассказал ему про аварию – недоволен, другую ему, видишь ли, подавай! Сам не знает, чего нужно! Как тот мужик, тоже городской, машину ловил, ловил, а как остановится – все ему не то, отпускает, пока того «жигуленка» не остановил… Доостанавливался! Не вертел бы носом, жив остался…
– Постой-постой, это ты про что говоришь? – оживился Леня. – Какой мужик машину ловил? Когда это было?
– Какой мужик? Вроде тебя, городской, – ответил недовольный абориген, – мордатый, в хорошей куртке… А когда было… Да аккурат Васька Морозов навоз на третье поле возил…
– Когда в ваших краях происходит это знаменательное событие? – осведомился Маркиз у работников прилавка, по-прежнему увлеченных обсуждением чужих недостатков.
– Чего? – Зинка недовольно поморщилась. – А-а, когда нынче навоз вывозили… да вроде в самом начале апреля… снег ведь нынче рано сошел… в марте еще, а Васька Морозов, он перед тем в запое был с самого восьмого марта, так дня на три припозднился…
– В начале апреля, значит… – Маркиз снова повернулся к своему нетрезвому информатору: – И что же с этим твоим разборчивым мужиком случилось?
– С каким мужиком? Чего случилось?
– Ну с тем городским мужиком, в хорошей куртке, который машину ловил?
– А чего с ним случилось? – в полной прострации абориген уставился на Маркиза.