Сенная площадь – это такое место в Петербурге, где издавна, еще с начала 19 века продают все и вся. Ее уже много раз пытались реконструировать, пытаются и сейчас. Но суть Сенной от этого не меняется.
– Ну и что же, купил отец тебе нужную кассету? – спросила я.
– Даже три, – сглотнув, ответил Кирилл. – Все, какие они вообще записали. Я удивился. Батя не жадный был, но у него просто денег никогда не было.
– Помнишь что-то еще? – спросила я, внимательно глядя на мальчика.
– Да. Батя с Сенной трезвый пришел. Ну, почти.
– Ну что ж, спасибо. Я думаю, то, что ты сказал, это важно, – сказала я и отпустила мальчишку.
– Что бы ни делал Федор на Сенной, это ему удалось, – сказала Светка. – У него появились деньги, и он купил сыну не только заказанную кассету, но и еще две.
– На Сенной не нанимаются на работу, – уточнила Ленка. – Там только продают и покупают. Федор – продавал.
– Точно. Но что он мог продать? У него ничего не было, – сказала я. – А если бы и было, он продал бы это и пропил гораздо раньше.
– Я знаю! В вашей квартире хранится древнее знание! – вдруг вскрикнула Ирка. По видимому, ей на ум пришел еще один просмотренный по телевизору детектив. На этот раз – мистический. – А Федор его нашел!
– И продал на Сенной площади, – закончила я. – Ирка! Немедленно влезь обратно на то дерево, с которого ты упала, и не говори ерунды.
– Почему это ерунда?! – обиделась Ирка. – Вот я в одном журнале читала…
– Ириша, в древности действительно существовало тайное знание. Но теперь его проходят в старших классах школы и на первых курсах институтов.
– Как это? – удивилась Ирка.
– А вот так. Тайным знанием египетских жрецов было умение предсказывать солнечные и лунные затмения, вычислять время разлива Нила. Жрецы греческих тайных культов знали о бесплодном периоде в женском менструальном цикле. Карлу Густаву Юнгу индуистский жрец под большим секретом рассказал, что камни на подъездной аллее к храму символизируют фаллос Шивы. Юнг, приехавший как раз за тайным знанием, очень удивился, так как изучал эту «тайную» символику, обучаясь в университете в Европе. И так далее… Понимаешь? К тому же наш дом был построен в 1902 году. Какое здесь может быть тайное знание?
– И все равно… – упрямо начала Ирка.
– Это придется тебе, – сказала Ленка, наставив на Ирку указующий палец.
– Чего – мне?
– Идти на Сенную площадь и пытаться узнать, что именно продавал Федор. Там множество завсегдатаев, а Федор был всего один раз, его могли заметить. Так что у нас есть шанс.
– А почему именно Ирка? – удивилась я.
– Потому что тебе, мне или Светке никто ничего не скажет. От меня до сих пор ментовкой несет. Ты с народом говорить не умеешь, Любаша не умеет врать, а Светка уже слишком пропиталась своим богатством, чтобы ей кто-то поверил. А вот Ирка придет с такой легендой: муж-алкаш снес на Сенную любимые сережки от прабабушки. Память рода, хранила для дочки, тайное знание, несчастье принесут… В общем, чем глупее, тем лучше. Хочу вернуть во что бы то ни стало! А-а-а! Помогите, люди добрые! Ирке поверят. Может быть, даже постараются помочь.