– Иван, что с тобой? – склонился над Тамбовцевым Вадим.
Ответом было молчание. Открытые глаза майора, не мигая, смотрели в мрачное темное небо, затянутое облаками.
– Спирт есть? – бросил через плечо Веклемишев.
– Конечно, Вадим Александрович, как без него при нынешней-то слякоти, – пробасил Говорун. – Вот держите.
– И мне тоже обещали, – подал голос Стоянов.
– Получишь и ты… когда-нибудь, – ответил ему Веклемишев, откручивая колпачок с фляги. – Если захочешь…
– Вот так всегда! Как что, так Стоян. А как где, так накося выкуси.
Вадим аккуратно влил в полуоткрытый рот Тамбовцева граммов пятьдесят спирту. Майор секунду помедлил, сделал быстрое глотательное движение, однако на этом его активность и закончилась. Он по-прежнему лежал недвижно, не подавая признаков жизни, лишь пялясь широко открытыми глазами в небо.
– Маловато будет для нашего Ивана Алексеевича, – знающе подсказал в спину Вадима Говорун. – Раза в два увеличьте дозу, товарищ полковник.
Веклемишев повторил опыт, влив в майора по совету его подчиненного увеличенную дозу «лекарства». Судорожный глоток вновь сменился летальной неподвижностью, правда, ненадолго.
Секунд через десять Тамбовцев сделал мощный выдох, опалив окружающих в радиусе трех метров горячим запахом спирта, потом не менее мощно вдохнул в себя воздух и выдал длинную, донельзя красочную тираду. Помянув силы черные и светлые, земное и небесное, перечислив ряд тварей живых, а также их ненаучные межвидовые гибриды, не забыв про предков, майор шевельнул руками и медленно перенес их над бедрами к паху.
Пальцы ласково дотронулись до причинного места и застыли.
Тамбовцев шевельнул ногами и потихоньку начал их сдвигать.
– У-у-у-х-х, твою же налево… – ударило завершающим аккордом по окружающим скалам и отозвалось многократным эхом: – «Х-х-х… во-во-во – о-о…»
– В камень упираясь, энтим местом четверых держать больше часа – это же настоящий подвиг. За такое сразу Героя надо давать, – восхищенно произнес Говорун. – Иван Алексеич, как там ваша куриная радость – не сильно пострадала?
– Это у тебя куриная радость, а у меня – мужская гордость! – громогласно возвестил Тамбовцев. – А вы, балбесы, теперь все свободное время на стенках висеть будете, горную подготовку отрабатывать. А то сквозняк легкий дунул – они и посыпались, как ранетки перезрелые. Я вас…
План-конспект будущих занятий с подчиненными, несмотря на его тезисность, был емок и красочен в деталях.
– Ожил наш командир! – умильно сообщил всем Стоянов. – Заговорил. Только вы потише нас костерите, товарищ майор, а то от вашего баса камнепад может случиться.