– Если вы не можете обеспечить порядок на площадке, я не буду работать.
– Мэтр, умоляю! Как мы без вас?
– Мне плевать, я ухожу.
– Но кто же будет доснимать?
– А вот пусть он и снимает, раз такой умный.
Кораблев гордо развернулся и сел в микроавтобус. Все съемочная группа зло воззрилась на нахала, стоящего в центре площадки. Толпа зевак тоже смотрела, но с любопытством. Наконец солист коллектива, которого еще недавно Ленька хватал за руку, протянул нерешительно:
– Чувак дело говорил. Мне та хренота, которую Кораблев тут устроил, тоже не нравится. Отстой полный! Пусть этот, – парень ткнул Леньку в грудь, – снимает. Посмотрим, чего получится.
Ленька чуть не умер от счастья. Он засуетился, забегал, бросил своих французских писателей и с дрожью в голосе начал отдавать команды. Сказка кончилась вечером, когда он в компании съемочной группы отправился на студию. У дверей монтажной его поджидал Кораблев с парой бритых пареньков, а продюсера рок-группы – адвокат мэтра, объявивший шоу-бизнесмену, что так дела не делаются. В итоге Леньку побили и выгнали взашей, а отснятый материал Кораблев смонтировал по-своему и выдал за свой продукт.
Но, как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло. История стала известна в артистических кругах, и один из режиссеров, давний соперник Кораблева, подивившись смелости молодого Кукушкина, взял его к себе ассистентом.
С тех пор прошло несколько лет. Ленька превратился в Алана и стал классиком клипмейкерства, лауреатом всевозможных конкурсов, обладателем нескольких премий. Но давняя его мечта так пока и не осуществилась – фильма он не снял…
– О чем задумались? – прервала его размышления Ирка.
– Мечтаю.
– О чем? – Она удивилась: о чем может мечтать человек, у которого все есть?
– Хочу кино снять. О любви.
– Вы – и о любви?
– А почему нет? Думаешь, я не знаю, что это такое?
– Извините, конечно, но… Я правда, так и думала.
– Когда-нибудь я тебе расскажу.
Он сказал ей «ты», а это многое значило для него: ни с одной женщиной после Любы он на «ты» не разговаривал. Держал дистанцию.
В павильоне провозились до позднего вечера. Ирка устала, но была довольна: наконец она увидела съемочный процесс своими глазами. Когда все собрались по домам, к ней подошел Алан и непривычно робко попросил:
– Можно я тебя в гости приглашу?
– Пригласи, – согласилась Ирка, тоже переходя на «ты».
Что за день! Сначала «Мосфильм», теперь вот приглашение в берлогу гения, где, насколько она знала, никому из знакомых не доводилось побывать.
Жил Алан в старом доме на Волоколамском шоссе, недалеко от агентства. Квартира была просторная, трехкомнатная, но без изысков и евроремонта. Мебели мало. В зале огромный телевизор, компьютер и глубокое кожаное кресло. Все. В другой комнате тренажер и гимнастический мат. Отличалась только спальня. Была она какой-то девичьей: нежно-салатовой, с пушистым ковром, с множеством подушек и обилием драпировок на окне. Алан немного застеснялся, когда провел Ирку в эту комнату.