– Все зависит от вашего желания рискнуть собственной шкурой, генерал!
– Это в честь чего, извините? – улыбнулся я.
– После выбора королевы вам предстоит ритуальный поединок. Только один из вас проведет ночь с королевой.
Почему-то я поверил ей сразу и во всем. Может быть потому, что она говорила о смерти, как говорят хирурги и солдаты. Грустно, но неизбежно.
– А я могу уйти?
– Ну конечно! – она как-то натянуто засмеялась и отвернулась, чтобы не было видно лица. – Хоть сейчас…
– Послушай, – я был терпелив, как любящий отец. – Ни ты, ни твои друзья не выглядят ни придурками, ни маньяками. Что, острых ощущений маловато?
Неожиданно она остановилась и тихо спросила:
– А выжить – это много или мало?
– Вам что, нужны донорские органы? – я уже не шутил.
– Нам нужна свежая кровь.
Я оторопел и оглянулся вокруг. Клыки вроде ни у кого не выросли. Хотя, с другой стороны, до полуночи еще далеко. А моя любимая осина как на грех осталась дома.
– Вы что, вампиры?
Она засмеялась.
– Нет, конечно! Ну, посмотри же внимательно.
Я еще раз оглянулся. Раскладывая движения на сегменты, я вычленял характерные. Мягкая фиксация окончания фаз, мгновенный набор скорости, уверенное зависание в неудобных положениях… Но ничего путного в голову не лезло.
– Ну и кого мы тебе напоминаем?
– Кошек вы мне напоминаете… – буркнул я.
Она грустно рассмеялась.
– Правильно! Мы и есть кошки.
– Как это кошки?
Легкий холодок винтом закрутился вверх по моему позвоночнику.
– Мы все оборотни, – терпеливо, как тупому ученику, пояснила она.
Так, приплыли… Мне не хватало еще только оборотней в и без того до предела криминализованном городке. То, что оборотни существуют, я теперь знал точно. Но с их организацией или, если хотите, сообществом подобного рода ни мне, ни, насколько я знаю, коллегам сталкиваться еще не приходилось.
– Бред какой-то, – я немного натянуто рассмеялся. – Ну и зачем вам человечья кровь? Вечная молодость?
Она легко улыбнулась.
– Что-то вроде того. Но я не сказала «человечья». Я сказала свежая.
– Ну и пейте коровью!
От досады она даже притопнула ногой.
– Ты не понимаешь! Мы очень маленькое племя. И если время от времени не будут уходить старые и приходить молодые, мы очень скоро вымрем.
– Ну а я-то тут при чем?
– Если победишь, то станешь одним из нас…
– А ты спросила, оно мне надо? – грустно спросил я с интонацией одесского еврея.
– А если я скажу, что это нужно мне?
От напряжения она почти звенела.
– Для чего?
Она почти отвернулась в сторону и негромко произнесла:
– Он побеждает во всех турнирах вот уже десять лет. Потом выбирает меня и насилует. Если ты не выиграешь, я умру вместе с тобой.