- Память Гибсона поведает тебе обо всём. Ты на короткое время станешь её обладателем.
- Это не опасно?
- Ты молод, полон сил. Тебе удастся выдержать эту нагрузку.
- Спасибо, утешил.
- Гэбрил, мне понадобится твоя помощь.
- Да нет проблем, я весь к твоим услугам.
- Тогда я заранее приношу извинения.
- За что? Ты же ничего не сделал.
- За то, что мне придётся влезть тебе в голову, - виновато произнёс маг и вперил в меня острый как лезвие взгляд холодных глаз.
- Что!!! - казалось, пол провалился у меня под ногами.
Я чувствовал, как глубоко проникают его глаза, как теряет контроль моё тело, а он запел, выводя нарочито грубым языком фразы заклинаний, смысл которых ускользал от меня как вода сквозь пальцы. С ладоней мага сорвались багровые искорки. Одна из них ударила в меня, в висках тут же стала пульсировать тупая боль, и я понял, что сознание устремляется куда-то вверх.
- Проклятье, - с губ сухощавого офицера в выгоревшем до белизны мундире сорвалось грубое ругательство.
Он пнул сапогом распластавшегося на бамбуковом полу хижины туземца. Удар пришёлся по рёбрам, и низкорослый дикарь, из одежды у которого была одна набедренная повязка, закричал от боли. Конвоиры, стоявшие по бокам не стали вмешиваться. Другой офицер - тоже в чине лейтенанта, но возрастом явно моложе, безучастно взирал на происходящее.
- Как тебе нравится, Гибсон, я ноги отбил об эту тупую скотину, но она так ничего не сказала, - с досадой произнёс экзекутор. - Может, стоит прижечь ему пятки? Отличное средство. Развязывает языки лучше виски.
- Здесь и без того воняет, не хватало только палёного мяса, - ответил Гибсон.
Молодому офицеру не очень нравилось то, что делает его начальник - лейтенант Хэмптон, но он знал, что чистоплюям в джунглях делать нечего. И раз начальство поставило старшим его жестокого сослуживца, значит, так тому и быть. Приказы не обсуждаются.
Хэмптон брезгливо сморщился. Он вытащил из нагрудного кармана мундира расчёску, провел несколько раз по безукоризненно уложенному пробору густых волос и с наслаждением склонил голову на правый бок, пока не раздался хруст.
- Последний раз тебя спрашиваю, уродец, где находится твоя жаба? Говори, если хочешь остаться в живых.
Избитый туземец заскулил.
- Я ничего не понял, - взорвался Хэмптон. - Говори разборчивей.
- Не знаю, я ничего не знаю, отпустите меня, - размазывая по лицу грязь вперемешку с кровью, заговорил дикарь.
- Проклятье, - снова сказал офицер. - Что за ублюдка ты привёл, Крепс?
Вопрос адресовался высокому, поджарому как гончая, капралу с резким, будто высеченным из камня лицом.