Видят чекисты, что не гнется майор Терентий Пересыпкин. Видят, что расстрелять бы пора. Да все руки не доходят. Судьба пока милует Терентия Пересыпкина. Удивляется он изворотам судьбы, а сам уже к аресту, пыткам и смерти готов. Ждет со дня на день. С часу на час. С минуты на минуту.
Чекисты окружающие тоже удивляются. Каждое утро приветствуют Пересыпкина изумленно: «А вас, Терентий, еще не расстреляли?»
7
Редко Настя к себе в комнату возвращается. Хорошо тут. Стучит дождь по крыше. Тепло, уютно. Печка поет. Печка такая же, как и в зале, только тут комнатушка маленькая, и тепла хватает. Решила Настя себе отдых назначить. Подняла телефон:
– Обед в сорок первую комнату.
– Сейчас два ночи.
– Правда? Я и не заметила. Ну сообразите что-нибудь.
– Сейчас сообразим.
Не спит Институт Мировой революции. В любое время дня и ночи поднесут вам обед. Можете называть его поздним ужином или ранним завтраком. Как понравится. Не спит Институт Мировой революции, стрекочут телеграфные аппараты, разбирают шифровальщицы тексты, по библиотекам и хранилищам документов такие же девочки, как Настя, согнулись над пухлыми папками, подтягивает «Главспецремстрой» вагоны с катушками магнитной проволоки, разгружают бойцы внешней охраны зеленые ящики, заполненные непонятно чем, гудят самолеты на аэродроме, уходят во мрак группы каких-то людей…
А Настя решила отдыхать.
Капают капли дождевые, текут по стеклу наклонному. Как же хорошо будет, когда она однажды проснется, а окно в наклонной крыше снегом завалено.
Но пока нет снега. Пока дождь в черном окне. Стучит дождь, воет буря, гудит в трубе.
Стукнули в дверь: ваш обед.
8
Хорошая жизнь у людей будет после Мировой революции. Только бы дожить. Но неплохая жизнь и до Мировой революции: на подносе тарелка с ломтиками горячего белого хлеба, слегка поджаренного в масле. Так французы едят. В бутылке холодное вино. Не что-нибудь – «Шабли». Белое мясо в листьях салата – это копченый фазан. Еще на блюде – ваза с душистыми яблоками, с виноградом кавказским, с нежными персиками. В дополнение ко всему – горячий серебряный кофейник. Просто и скромно. Налила себе Настя вина. Глотнула малый глоточек и задумалась. Сидит на кровати спиной к стенке, а рюмка так у губ и осталась. Решила Настя себе за много недель устроить один настоящий отдых: решила спать пять часов подряд, а может даже шесть, потом встать утром и побродить по лесам вокруг монастыря, просто так, а после того снова за работу на много недель.
Только проблема: отключиться от рабочего ритма мозг ее не может. Потому стынет горячий хлеб, приготовленный так, как любят французы. Забыла Настя про копченого фазана. Забыла про вино в рюмке, которую у губ держит. Не до вина.