Куда бы Макмаллен ни намеревался их доставить, ехать оставалось совсем недолго. Джини была полностью убеждена в этом.
Она не ошиблась. Они ехали вдоль высокой каменной стены, на протяжении более трех километров обозначавшей границу владений Хоторна, затем резко свернули направо и выехали на ведущую вверх грунтовую дорогу с набитой колеей. Преодоление крутого склона – трудная работа для автомобиля, но полноприводному «рейнджроверу» она оказалась вполне по силам. Пять километров, и все время вверх, прикинула Джини. Дорога дугой выгибалась влево. Наконец Макмаллен затормозил. Они оказались на поляне, с трех сторон окруженной лесом. Перед ними стоял не очень высокий дом с темными окнами. Слева, где не было деревьев, начинался откос, убегавший в глубокую котловину.
Они вышли из машины, и Джини сделала несколько шагов к прогалине в деревьях. Паскаль поспешил за ней. Макмаллен неподвижно наблюдал за ними.
– Луна еще не вышла, – медленно проговорила Джини, – но я уверена, что вид великолепен. Отсюда вы, должно быть, обозреваете земли Джона Хоторна. А его дом тоже виден?
– Да, можно разглядеть и южный склон, но только через бинокль, – бесстрастно ответил Макмаллен. Пока гости глядели вдаль, он открыл дверь домика. Дождавшись, когда все войдут внутрь, Макмаллен захлопнул дверь и включил свет.
Они стояли в небольшой, скромно обставленной гостиной. Судя по всему, на первом этаже это было единственное помещение, если не считать пристроенной кухни на задворках. Этот коттедж, догадалась Джини, был когда-то построен для егеря или лесничих одного из поместий, сопредельных с владениями Хоторна. Каменный пол, непокрытый стол, несколько разрозненных предметов дешевой мебели, кипа газет в углу. Окна наглухо заколочены досками, кладбищенский холод. Пройдя в другой конец комнаты, Макмаллен разжег керосиновую печку.
– Прошу прощения за спартанскую обстановку, – сказал он. – Но мне по душе именно такая жизнь.
– Так вы теперь здесь живете? – быстро спросила Джини.
Макмаллен присел на корточки, его лицо стало настороженным. Он с преувеличенной тщательностью принялся регулировать пламя в печи.
– Останавливаюсь иногда. Заезжаю время от времени.
– Вашу лондонскую квартиру спартанской не назовешь, – подал голос Паскаль, не спуская глаз с Макмаллена, – скорее наоборот.
Угрюмо улыбнувшись, тот выпрямился.
– Верно, не назовешь. Но я там бываю очень редко. – Он запнулся. – А вам когда довелось там побывать?
– Неделю назад.
Макмаллен ответил быстрым кивком, как если бы такой ответ вполне удовлетворил его.