Однажды утром Мириэль проснулась и поняла, что сегодня — последний день ее совместного путешествия с добрым отцом Мак-Донохом, поскольку его путь лежал на север, в Огайо, а ее влекло на юг. Тот долгий путь, что она уже проделала, придал ей уверенности в том, что она справится и с дальнейшим переходом. Отец Мак-Донох по дороге научил ее различать съедобные и несъедобные растения. Была поздняя весна, и, хотя земля еще не расцвела изобилием лета, в лесу можно было найти птичьи яйца, коренья и травы, чтобы не голодать.
— Думаю, сегодня мы расстанемся, — сказала она за завтраком.
Отец Мак-Донох тревожно посмотрел на спутницу. Пока они шли вместе, он ни разу не пытался выспросить у нее что-нибудь сверх того, что она сама желала рассказать, но Мириэль сама понимала, что ее объяснения не удовлетворят его.
— Дитя мое, на эти земли еще не ступала нога европейца. Пока мы встречали племена мирных охотников и торговцев, но не все индейцы так миролюбивы. И одинокая женщина здесь подвергается такой опасности, что ты и представить себе не можешь.
— Но я должна идти туда, святой отец. Господь не подвергал бы меня таким испытаниям, не будь это Его замыслом, — ответила Мириэль.
— Возможно, твоя вера крепче моей, — с сомнением произнес отец Мак-Донох, — но ты подвергаешь себя большей опасности, чем можешь вообразить.
— Господь ведет меня туда, — спокойно ответила Мириэль, хотя его слова пробудили в ней былой страх и сердце ее колотилось все сильнее и сильнее. — Я не могу отвернуться от Него.
— А если это не Бог, а дьявол искушает тебя и завлекает туда из-за собственной твоей гордыни? — сказал наконец священник.
— Тогда я буду молить Бога, чтобы он простил меня за этот грех, — не отступала Мириэль. — Я знаю, что вы настолько боитесь за меня, святой отец, что целых четыре дня шли вместе со мной на юг, в сторону от собственного пути. Но сегодня мы должны расстаться.
Отец Мак-Донох лишь вздохнул, чувствуя свою беспомощность.
— Охрани меня Господь от уверенности юных, — пробормотал он, подняв руку для благословения. — И защити тебя Господь, ежели тобой движет безумие, а не вера.
Следующей ночью Мириэль, проглотив холодный ужин, свернулась комочком под деревом и попыталась заснуть, но вера не спасла ее от страха, и ей очень не хватало общества иезуита. Утром она продолжила путь через лес, который, казалось, стоял здесь с самых дней Творения. За три дня ей не встретилось ни единой живой души, лишь на четвертый она вдруг столкнулась с евреем-торговцем, который вел двух тяжело нагруженных мулов и тащил такой огромный тюк, каких Мириэль не видела никогда в жизни. Он сказал ей, что собирается скупать меха по берегам реки Огайо, а затем наймет судно до Нового Орлеана, чтобы продать там свой товар.