Он попытался стряхнуть её и, когда не получилось, чуть ли не волоком потащил за собой по снегу. Инга выпустила руку, но не сдалась, забежала вперёд и кошкой прыгнула ему навстречу, ударив головой в лицо.
— Стой! — внезапно прорезался и зазвенел её голос. — Не пущу!
Мамонт не почувствовал боли, однако ощутил горячую кровь, хлынувшую из разбитого носа. Свет в руке Атенона померк. Он обернулся, поджидая Странника, и внезапно обратился в косматое чудовище с пылающим взором круглых птичьих глаз. Заиндевелая на холоде шерсть покрывала его с головы до ног…
— Мамонт, миленький, не ходи! — уже молила Инга, повиснув на шее.
Преображение было настолько внезапным, что образ Владыки Святых Гор ещё стоял перед глазами, сдваиваясь с человекообразным существом. Мамонт взял горсть снега, утёр лицо, размазывая кровь. Сознание медленно возвращало его в реальность, отзываясь в затылке похмельной головной болью. Он просунул руку под фуфайку, непослушными, скрюченными пальцами нащупал пистолет. Снежный человек слегка присел и вроде бы оскалился.
— Зямщиц! — позвал Мамонт. — Почему ты ходишь за мной?
Он был не уверен, что это существо — тот самый несчастный Зямщиц, выпущенный Дарой на Алтае. Этот был на голову выше и шире в плечах. Услышав голос, он сделал мягкий скачок вперёд, словно пугая странников, и помедлив, пошёл вокруг них. Мамонт отвёл рукой Ингу и взвёл курок.
— Уходи! — выстрел треснул негромко, но откликнулся в горах раскатистым, звучным эхом. Он не боялся выстрелов, поскольку так же мягко присел, сунул руку в снег и поднял камень размером с человеческую голову.
— Не стреляй, — вдруг попросила Инга и шагнула вперёд. — Что тебе нужно? Кто ты?.. Мы не хотим тебе зла, уходи от нас.
Мамонт держал его голову под прицелом, любое движение рукой с камнем — и разнёс бы ему череп; с десяти метров не промахнёшься.
Снежный человек попятился, однако не выпустил булыжника.
— Иди, ну иди же! — поторапливала Инга, медленно наступая. — И больше не приходи к нам, если не хочешь сказать, что тебе нужно.
Когда между ними осталось метра четыре, мохнатый скиталец медленно развернулся и подался в гору, безбоязненно подставляя широкую спину под выстрел. По пути выбросил камень и оглянулся, неприятно блеснув своим нечеловеческим взором. Несколько минут его высокая фигура маячила на фоне белеющего снега, пока не растворилась среди тёмных пятен высоких камней.
— А я замерзаю, — вдруг просто сказала Инга и села в сугроб.
Она сама была как снежный человек, босая, и снег уже не таял на её ступнях. Мамонт расстегнул фуфайку, поднял свитер и просунул её ноги к себе под мышки. Будто положил два ледяных камня…