Видана закрыла глаза. Вновь вернулась головная боль, не уничтожаемая волевым усилием, а кожа на теле зудела так, что хотелось царапать ее, рвать ногтями, снять с себя чехлом, и пусть уж действительно будет вместо нее хитиновый панцирь, лишь бы она не раздражала, не чесалась.
Забава вздохнула, подошла ближе и замерла, опустив на голову и грудь внучки ладони. Через минуту Видана почувствовала облегчение, благодарно сжала руку Бояновой, но биоперенос действовал недолго, с час, потом перестраивающийся организм девушки вновь напомнил о себе, и ничего поделать с этим было нельзя, пока не закончится процесс.
По щеке Виданы поползла слеза. Забава хотела пожурить ее, напомнить, ради чего она пошла на рискованную операцию с Д-прививкой, но вдруг повяла, что девушка плачет не от физической боли, а оттого, что вспомнила отца. У Бояновой тоже подступил комок к горлу...
В комнату заглянул только что вернувшийся Железовский, сразу наполнив собой весь дом, и обе женщины почувствовали его молчаливую любовь и нежность, никогда не выражавшиеся в словах, но излучаемые и ощущаемые даже на расстоянии.
— Как дела, дед? — попыталась улыбнуться Видана.
— Как сажа бела,— ответил Аристарх, подсаживаясь к кровати внучки.— А ты неплохо выглядишь, я ожидал увидеть мумию.
— Типун тебе на язык! — проворчала Забава, чмокнула мужа в щеку.— Вы тут поговорите, а я пока приготовлю завтрак.
— Что бы я без тебя делала! — сказала с улыбкой Видана, сжимая обеими руками громадную длань деда.— Рассказывай. Есть новости?
Аристарх понял, что она имела в виду Ставра, но сделал вид, будто речь идет о другом. У Виданы странным образом светились глаза и губы, и сердце деда сжалось от предчувствия: Д-прививка меняла не только плотность тканей, но и всю энергетику человека, а имелись подозрения, что и психику, и не было уверенности, что девушка выдержит перестройку.
Тихо «качнулась» Вселенная, передав толчок мозгу и костям черепа. В голове зазвучал Голос Пустоты:
— Никто меня не... носите зонтики... падение реальности плачет красным ветром...
— Он сошел с ума! — прошептала Видана.— Я даже чувствую, как он страдает, пытаясь сообщить нам что-то важное.
— У тебя развилась джунглевая чувствительность,— пошутил Аристарх.— Но ты, наверное, права, Голос страдает, как и все мы. Новостей хороших мало; Дана. О Грехове с командой известно лишь, что они добрались до Орилоуха. Где они сейчас, никто не знает. А у нас — ты сама видишь, что делается.
— Аристарх, к нам гости,— подала голос Забава. Через минуту в спальню вошли трое мужчин: Прохор