Его глаза, обрамленные золотистыми ресницами, стали шире.
– И тогда сама основа власти католической Церкви и Папы просто канет в вечность! Кэт, ты в курсе, что еще Нострадамус предсказал, что тысяча девятьсот девяносто девятый год ознаменуется концом папства и кризисом католичества? Ведь это же здорово, если эти свитки докажут верность теории твоей матери, что Петр не имел никакого права стать преемником Иисуса и что последовавший за этим порядок наследования, имеющий двухтысячелетнюю историю, основан на ошибке! Это приведет Церковь в состояние полного хаоса! Господи, неудивительно, что ты хочешь увезти свитки подальше отсюда. Если они попадут в руки государства, ты больше никогда их не увидишь!
– И еще они, возможно, мой единственный шанс восстановить доброе имя матери. Ты поможешь мне?
Он улыбнулся.
– И ты еще спрашиваешь!
– Мне лишь нужно уложить еще пару вещей, затем мы выждем, когда на нас никто не будет обращать внимания, и тогда улизнем.
Дэниел снова склонился над обрывком папируса, который был найден первым. Он так и лежал на столе.
– «Праведный», – прошептал он. – Ведь так здесь написано?
Кэтрин взглянула в окно. На ее лицо падал свет от фонаря. Она увидела, что ее помощники сидят вместе с бедуинами у костра.
– Да, – тихо ответила она.
– Разве не о Праведном упоминается в Кумранских рукописях?
Она повернулась и посмотрела на него.
– Это никак не может быть работой ессеев.
– Я не об этом. Ессеи считались целителями, ведь так? Слово «ессеи» происходит от греческого «essenoi», что означает «целитель», правда? И существовало мнение, что эти мистические целители являются хранителями древних секретов. Только вдумайся, какие правила существовали в их секте. – Он стал перечислять их по пальцам. – В нее было не так-то просто попасть, обряд посвящения длился невероятно долго и был мучительным, и, если ты нарушал даже самое незначительное правило, наказание было суровым. Почему? Из-за того, что ты здесь указала: «zoe aionios» – жизнь вечная.
Кэтрин аккуратно сложила свиток гармошкой.
– Что ты хочешь этим сказать?
– А вдруг одной из тайн ессеев была формула вечной жизни? Может, именно поэтому участники секты так боялись «чужих» и того, что кто-то из них покинет общину? Считается, что секта ессеев прекратила свое существование, когда римляне разрушили Иерусалим, а затем и Масаду в семьдесят четвертом году нашей эры. Верно? Но ведь могло случиться так, что их тайны не прекратили свое существование? Что если последний свиток был украден – свиток, в котором рассказывается о конце света или, может, даже написана формула вечной жизни?