— Привыкла расхаживать босиком — вот и получай: увечье невелико, а заражение крови обеспечено!
Тогда она усеяла все диваны булавками для чехлов. Стоило ему провести рукой по обивке, как из пальцев начинала сочиться кровь.
— О черт! — Он зализывал ранки. — Это что, отравленные стрелы из джунглей Амазонки?
— Нет, что ты: самые обычные ржавые иглы от противостолбнячных инъекций.
— Ну и ну, — только и сказал он.
Несмотря на быстро подступающую немощь, Джошуа Эндерби оставался заядлым автомобилистом. Его частенько видели за рулем, когда он со старческим азартом гонял вверх-вниз по холмам Беверли, раскрыв от напряжения рот и моргая выцветшими глазами.
Как-то вечером он позвонил из Малибу.
— Мисси? Представляешь, я чуть не рухнул в пропасть. Правое переднее колесо отлетело на ровном месте!
— Я рассчитывала, что это произойдет на повороте!
— Ну, извини.
— В «Экшен-Ньюс» показывали, как это делается: ослабляешь болты — и дело с концом.
— Ладно, я — старый осел, — сказал он. — А у тебя-то что новенького?
— На лестнице оторвалась ковровая дорожка. Горничная чуть копчик не сломала.
— Бедняжка Лайла!
— Я ведь теперь ее всюду посылаю вперед. Скатилась кубарем, все ступеньки пересчитала. Ее счастье, что накопила жирку.
— Неровен час, она по нашей милости отправится на тот свет.
— Ты шутишь? Лайла мне — как родная!
— В таком случае дай ей расчет, а сама подыскивай новую горничную. Окажись она между двух огней, ее, по крайней мере, будет не так жалко. Страшно подумать, что на Лайлу может упасть абажур или, к примеру…
— Абажур, говоришь? — вскричала Мисси. — А ведь ты возился с хрустальной люстрой из дворца Фонтенбло, что досталась мне от бабушки! Вот что я вам скажу, господин хороший: руки прочь от этой люстры!
— Каюсь, каюсь, — пробормотал он.
— Нет, надо же было додуматься! Этим хрустальным подвескам нет цены! Да если они, упав, не укокошат меня на месте, я и на одной ноге доскачу, чтобы прибить тебя тростью, а потом откачаю и еще раз прибью! — Телефонная трубка яростно придавила рычаг.
Как-то вечером, отужинав, Джошуа Эндерби вышел на террасу с сигаретой. Вернувшись в комнату, он обвел глазами стол:
— А где же твой пончик с клубникой?
— Угостила новую горничную. Мне не хотелось сладкого.
— Ты соображаешь, что делаешь?
Она вперилась в него ненавидящим взглядом:
— Не хочешь ли ты сказать, старый черт, что пончик был отравлен?
В кухне что-то с грохотом обрушилось на пол.
Джошуа отправился посмотреть, в чем дело, и очень скоро вернулся.
— Новая горничная свое отслужила, — сообщил он.
Тело новой горничной взволокли на чердак и спрятали в сундуке. Ее исчезновение осталось незамеченным.