Кейт двигалась все быстрее и быстрее в такт музыке, пока у нее не начала кружиться голова. Настроение у нее было преотменное. Аласдер поправился уже достаточно, чтобы танцевать и получать от этого удовольствие. Комната кружилась перед глазами, и лишь пристальный взгляд орлиных глаз Аласдера был для нее «ориентиром». Лишь остановившись, Кейт вдруг поняла, что Аласдер, танцуя, вывел ее из бального зала. Они стояли на террасе, огибающей весь дом, освещенной слабым светом, выбивавшимся из-за задернутых штор на окнах. Яркий свет полной луны освещал заросший в модном нынче «романтическом» стиле дикой природы сад. В сад с террасы спускалась белая мраморная балюстрада. Кейт подняла на Аласдера раскрасневшееся от танца и от счастья лицо.
— У нас есть три варианта, — произнес Аласдер. — Первый — это стоять здесь и загораживать выход на террасу другим парам. Можно вернуться в зал, сделав вид, что нас «занесло» на террасу случайно — мы просто увлеклись танцем. И третий вариант — пройти на террасу куда-нибудь подальше и найти укромный уголок, где нас никто не увидит.
Кейт продолжала стоять, словно приросла к месту.
— Вы, кажется, сказали мне, что хотели бы о чем-то со мной поговорить? — напомнил Аласдер.
Кейт почему-то чувствовала себя одновременно успокоенной и тревожной. Да, она хотела кое о чем поговорить с Аласдером, но о чем, уже успела забыть. Стоя в полумраке террасы, она забыла обо всем.
На Аласдере был строгий, но стильный черный фрак и черные панталоны в обтяжку. Правый глаз был скрыт черной повязкой. Все вокруг считали, что повязка лишь ради шутки, что Аласдер просто решил немного шокировать публику, изображая пирата. Лишь Кейт знала, что скрывает повязка. Аласдер еще не совсем оправился после болезни, но шрамы на лице почти зажили и ужасная рана под ребром, должно быть, тоже, ибо танцевал он, во всяком случае, как и обычно, с непринужденной легкостью. Глядя сейчас на Сент-Эрта, Кейт тревожилась за его физическое здоровье, но в не меньшей мере ее пугало собственное душевное состояние. Облаченный в черное, Аласдер тем не менее не сливался с темнотой. Рубашка его была белоснежной, улыбка — ослепительной, немного насмешливой, но, в сущности, доброй.
— Да, я хотела бы с вами поговорить. — Кейт окинула взглядом террасу. — Но думала, вы боитесь за мою репутацию.
— Немножко боюсь, — снова улыбнулся он. — Собственно, поэтому я и предложил найти местечко поукромнее.
Кейт рассеянно кивнула, чувствуя себя немного глупо, но не стала противиться, когда Аласдер, взяв ее за руку, отвел в дальний темный конец террасы. Она высвободила руку — прикосновение Аласдера слишком кружило ей голову. Немного подождала, прежде чем глаза ее привыкли к темноте. Лицо Аласдера было серьезным.