Уже смеркалось, когда Матт Кобэрн снова появился в Конфьюжене. Он не поехал через город, а перевалил через гребень холма и оказался у конторы Ньютона Клайда. Там сидели Файф и Фелтон.
— Привет, Стурд. — Кобэрн протянул руку редактору газеты. — Вижу, тебя пока никто не прикончил.
— Тебя тоже. — Файф показал ему газету с объявлением о перевозке. — Я выделил тебе хорошее место. Прямо наверху страницы.
— Спасибо, — сухо сказал Матт. — Мне этого не надо.
— Это моя идея, — сказал Клайд. — Я думал, оно отпугнет мелкую сошку.
— Оно не отпугнет Мидоуза, а он уже знает. Ему передали новость еще до полудня.
Они переглянулись.
— Как это могло случиться? — спросил Фелтон. — Газета вышла после обеда.
— Он знает. — Кобэрн рассказал о всаднике и своих рассуждениях.
— Джош? — недоверчиво спросил Клайд. — Ты хочешь сказать, он переметнулся обратно?
— Имен я не называл и не буду, — твердо сказал Кобэрн. — Я понятия не имею, кто вчера был на «ЛШ» или кто выехал оттуда сегодня утром. Я только знаю, что Мидоузу все известно, и, если он захочет что-то предпринять, то предпримет.
— Думаешь он это сделает? Разве он тебя не боится?
Кобэрн улыбнулся, но глаза его оставались серьезными.
— Гарри не боится ни Бога, ни черта, однако он осторожный человек. Не думаю, чтобы он стал рисковать. Будут и другие перевозки золота. Конечно, ему нужен скальп Денди и пятьдесят тысяч долларов, но Гарри представится другой случай, когда можно будет застать Денди врасплох, а я не буду сидеть рядом.
— Как насчет работы шерифа? — спросил Клайд.
— Нет. Я довезу ваш груз до Карсона, и на этом покончим. Я собираюсь купить скот и начать собственное дело.
Ньютон Клайд снял две комнаты у Гейджа, используя их и как контору, и как дом. Он предложил:
— У меня тут лишняя лежанка, Матт, если вдруг захочешь у меня переночевать, я буду чувствовать себя спокойней. Золото здесь.
— Хорошо.
Матт вышел на улицу. Сняв шляпу, вытер ее с внутренней стороны, подумав, как все эти города и звучат и смотрятся одинаково. Он знал, что делается в городе сейчас, что будет делаться через несколько часов. Даже лица были одинаковыми, хотя имена разные.
Действующие лица были все те же — слишком хорошо ему знакомые. Он и сам не раз был действующим лицом и часто шагал по таким улицам, иногда как представитель закона, иногда как простой бродяга.
Теперь он изменился, стал жестче, а это представляло опасность и для него, и для окружающих. Когда-то такие города он рассматривал как вызов на поединок. Он приезжал, чтобы принести с собой закон и порядок, но слишком часто те, кто нанимал его, становились врагами. Им нужны были и деньги, и спокойствие — две вещи, которые редко уживались друг с другом. Охотники на бизонов, перегонщики скота, старатели и шахтеры легко расставались с заработанным, однако для них трата денег была неотделима от разгоряченного веселья, которое начиналось криками, веселым смехом и огромным количеством виски, а кончалась нередко стрельбой.