— Мы засядем здесь? — спросил Кислинг.
— Надо бы переждать, — сказал Джениш. — А хочешь, иди. Я лично позабочусь о твоей могиле… Лучше, ребята, подождем, пусть Нун пока как следует попотеет. Предоставим ему возможность потрудиться. А если он может ждать, то и мы можем.
— Как насчет судьи? Зачем он вмешивается? — спросил Кислинг.
— С ним все в порядке. Полезно иметь судью на своей стороне, — ответил Джениш, — он может понадобиться.
Кислинг чувствовал, что Джениш злится. Значит, нужно помалкивать.
Судья Найленд приехал на ранчо и долго говорил наедине с Дженишем. Он, правда, собирался побеседовать с молодой хозяйкой, но ее не было. А больше судья ни на кого не глядел. Кислингу не нравилось все это, он не любил, когда происходит что-то ему неизвестное.
Вот и сейчас немного выше, в лесу, ждет их с оружием одиночка стрелок, который обречен. Его давно следовало уничтожить, поскольку он всем мешает, а Джениш медлит и тянет время. С чего бы? Неужто Бен Джениш боится этого парня? Ведь он один, а одному за всем уследить невозможно.
— Пойду-ка я погляжу, — сказал Кислинг.
— Давай, — не взглянув в его сторону, согласился Джениш.
Кислинг заколебался. Это был чистый блеф, он не собирался идти наверх, а ждал, что Джениш велит заткнуться и ждать команды. Теперь нельзя давать обратный ход. Слово сказано. Он бы мог вернуться и сесть на прежнее место. Никто бы ничего не сказал. Но он знал, что его будут презирать. Черт побери, он сам себя наказал. Вот от какой чепухи зависит жизнь человека.
Кислинг сердито зашагал вверх по склону. В стороне от зигзагообразной тропы склон был ужасно крут. Кое-где из-под почвы лезли камни. Приходилось карабкаться, перехватывая стволы деревьев и подтягиваясь за ветки. Пот лил градом.
Какого черта! Зачем ему вообще лезть наверх? Ему ненавистен Нун, но это не значит, что надо вступать с ним в бой. Пусть Джениш сам, если сможет, управится со своим врагом. А вернуться можно другой дорогой.
Думая об этом и обливаясь потом, Кислинг, тем не менее, продирался сквозь чащу. Он, Кислинг, выхватывает револьвер нисколько не медленнее, чем Джениш. Ссориться с Беном он, правда, не собирался, в глубине души сознавая, что твердость руки и четкость прицела у него хуже. А это может кончиться очень печально, и не для Бена, а для него.
Он мало что знал о Нуне, за исключением того, что тот был ганфайтером и убивал людей. Так же, как он сам, как Черри и Ленг. И уж, конечно, не подозревал, что Нун в лесу себя чувствует как дома и лучше встретиться с леопардом, чем с таким противником.