Он стал бездельником и спасался только регулярными и многословными донесениями. Он собирал слухи, раскрывал придуманные им самим заговоры, обнаруживал возможность утечки секретной информации в скандальном поведении мелких политических деятелей. В Вашингтоне им были довольны, но приезд Брэдли застал его врасплох. Он настороженно следил за гостем, готовясь к обороне. После отъезда Брэдли он услышал о нем много такого, что отнюдь не вызывало желания снова встретиться с ним. Из неуправляемых, говорили про Брэдли, — самодур, который убежден, что тяжелая рука судьбы лежит на его плече и направляет его.
— Что ж, если это вас устраивает, почему бы и нет? — сказал Брэдли. — Поехали? Они сели в черную «альфу», и Фергюсон с бесстрастным лицом, точно робот, привез Брэдли в его бывшую штаб-квартиру, где все хитроумные замки уже давно исчезли. Их встретил доставленный когда-то специально из Америки письменный стол, теперь заваленный горами бумаг. На полу вокруг лежали стопки иллюстрированных журналов, а со стен смотрела коллекция жестикулирующих театральных марионеток.
— Вы приехали как раз вовремя, — заметил Фергюсон. — Вчера еще две машины взлетели на воздух. Убито тринадцать, не то четырнадцать человек. А сколько погибло позавчера, я уже забыл.
— Я видел фотографии в «Джорнале», — сказал Брэдли. — Сплошная кровь. Кто берет верх в данный момент?
— Старая фирма, — ответил Фергюсон. — У новых мальчиков нет никаких шансов после того, как наш друг Марко прикончил обоих Ла Барбера. Джонни был мозгом организации. Его не стало, и они превратились в стало баранов. Продолжают сопротивляться, но их дни сочтены: полное отсутствие стратегии.
— Я прочел ваше последнее донесение, — сказал Брэдли. — Откуда вы знаете, что взрыв на вилле Медина — дело рук Марко?
— Откуда? Трудно даже объяснить. Я живу здесь почти семь лет. И со временем приходит умение вытягивать факты прямо из воздуха. Появляется какой-то нюх. Здесь, в Сицилии, факты и слухи слиты воедино. Поэтому в конце концов у тебя развивается способность отличать правду от лжи. И самое забавное, что в Палермо, когда его как следует знаешь, нет никаких тайн. Можно сказать — все знают все. Только никогда ничего не докажешь. Надо брать шестым чувством, что ли. — И он, закрыв глаза, постучал себя по голове.
— Вы давно видели Марко?
— Встречаю иногда. Я знаю, где он живет. Хотите с ним повидаться?
— Ни в коем случае, — ответил Брэдли. — Помните, я говорил вам, что придет время, когда он мне понадобится? По-видимому, такое время вот-вот наступит. Я должен увидеть Дона К. В прошлом я оказал ему кое-какие услуги, поэтому думаю, что он не откажет, если я попрошу его помочь мне.