— Еще одну минуту, — хрипло произнес он.
— Что ты хочешь, Роберт?
— — Поцелуй.
— Нет.
— Только один поцелуй — чтобы я смог пережить эту ночь.
Виктория посмотрела ему в глаза. Они были похожи на голубые льдинки, но взгляд их обжигал, как огонь. Она облизала пересохшие губы.
Рука Роберта мягко легла ей на затылок. Прикосновение его было мучительно нежным. Если бы он попытался применить силу, она бы стала сопротивляться. Но его нежность обезоружила ее, и она не смогла отклонить его ласку.
Роберт приблизил свои губы к ее лицу и потерся ими о ее губы, пока не почувствовал, что они дрогнули и потянулись к его губам. Тогда он коснулся языком сначала одного, потом другого уголка ее рта, а затем провел кончиком языка по краю ее милых губок. Виктории казалось, что она сейчас растает. Но в следующее мгновение он резко отпрянул от нее. Руки его тряслись. Виктория взглянула на свои руки и увидела, что они тоже дрожат.
— Я знаю, когда мне следует остановиться, — глухо промолвил он.
Виктория часто заморгала — ей вдруг стало ясно, что про себя она этого сказать не может. Еще одна секунда этой чувственной пытки — и она была бы уже на полу кареты, умоляя его взять ее. Краска стыда залила ей щеки, она открыла дверцу кареты и протянула Макдугалу дрожащую руку, чтобы он помог ей выйти. Роберт вышел тотчас вслед за ней и, оглянувшись вокруг, не смог сдержать проклятий.
Виктория жила в одном из беднейших кварталов Лондона. Роберт не сразу пришел в себя. Он промолвил почти умоляюще:
— Прошу тебя, скажи, что ты не здесь живешь.
Она как-то странно на него посмотрела и указала на окно четвертого этажа.
— Я живу вон там.
— Ты… здесь… не останешься, — вымолвил он, запинаясь и с трудом выговаривая слова.
Виктория пропустила его реплику мимо ушей и направилась было к дому, но Роберт обхватил ее за талию.
— Я не желаю больше ничего слышать, — крикнул он. — Ты сию же минуту поедешь ко мне домой.
— Пусти меня! — Виктория попыталась вырваться из его рук, но Роберт держал ее крепко.
— Я не позволю тебе оставаться в таком опасном месте.
— Не думаю, что с тобой я буду в большей безопасности! — едко возразила она.
Роберт немного ослабил хватку, но не выпустил ее руки. И вдруг он почувствовал, как что-то скользнуло по его ноге.
— О растреклятый дьявол! — Он яростно дернул ногой, и огромная крыса шлепнулась на мостовую.
Виктория воспользовалась его замешательством, вырвала у него свою руку и бросилась к дому, где она могла от него укрыться.
— Виктория! — взревел Роберт, кидаясь за ней. Но когда он рванул на себя входную дверь, перед ним как из-под земли выросла старуха с отвратительными гнилыми зубами.