— Будь уверен, в следующий раз я так и сделаю. — Последовала пауза, во время которой Виктория тщетно старалась расцепить судорожно сжатые челюсти. Попытка не увенчалась успехом. — Что тебе нужно? — процедила она сквозь зубы.
— Я принес тебе кусочек шоколадного торта. Ты ведь обожаешь шоколадный торт, а зная леди X., я могу предположить, что вряд ли она поделится этим лакомством со своей гувернанткой.
— Роберт, уходи немедленно.
Как и следовало ожидать, он пропустил ее слова мимо ушей
— Леди X., как мне показалось, прекрасно отдает себе отчет в том, что ты красивее ее и стройнее, но я стащил этот торт у нее из-под носа вовсе не затем, чтобы превратить тебя в толстуху.
— Ты что, спятил?
— Виктория, как можно быть такой неблагодарной! И что это за манеры, что за тон! Я просто не узнаю тебя.
У Виктории было такое чувство, словно ей снится дурной сон. Другого объяснения быть не могло. Роберт читает ей нотации! Невероятно!
— Должно быть, я схожу с ума, — пробормотала она. — Если ты в порядке, то, значит, это я не в себе
— — Вздор. Что особенного в том, что двое друзей приятно проводят время в обществе друг друга?
— Про нас этого сказать нельзя, и ты прекрасно это знаешь. — Виктория подбоченилась и постаралась принять грозный вид. — И вот еще о чем я тебя попрошу: не смей больше играть со мной в свои дурацкие игры в присутствии Невилла. Это низко и недостойно.
Роберт торжественно поднял правую руку.
— В присутствии Невилла больше ничего подобного не повторится, — клятвенно заверил он ее.
— Премного тебе благодарна.
— — А ведь мне удалось заставить его называть тебя «мисс Линдон», разве нет?
Виктория устало вздохнула. Она была ужасно зла на него за шутовское представление, которое он устроил сегодня утром в присутствии ее подопечного, но тем не менее справедливости ради ей следовало его отблагодарить.
— Это так, Роберт, и я от всей души благодарю тебя за вчерашнее, но…
Он небрежно взмахнул рукой.
— Мне это ничего не стоило, уверяю тебя.
— И все-таки я тебе благодарна. Однако…
— Мальчишке необходимо было почувствовать твердую руку.
— Да, я согласна с тобой, но…
— — Остается только сожалеть, что я оказался единственным, кто преподал ему урок хороших манер — по правде говоря, этим обязаны были заняться его родители.
Она снова нахмурилась.
— Сдается мне, ты нарочно не даешь мне ни слова сказать!
— Может быть, и так. — Он прислонился к дверному косяку. — Поскольку я догадываюсь, что ты собираешься меня выпроводить.
— Совершенно верно.
— Ну и напрасно.
— Прости, как ты сказал?
— Я сказал, что это никчемная затея.