— Я не знал, что отец тебя связал в ту ночь. Клянусь, я ничего не знал.
Виктория сглотнула и отвела взгляд, пряча непрошенные слезы.
— Не напоминай мне об этом, — промолвила она, мысленно проклиная себя за то, что голос ее так предательски дрожит, — Я не хочу об этом думать. Я теперь счастлива. Прошу тебя, оставь меня в покое.
— Виктория. — Его голос зазвучал пугающе нежно. — Я люблю тебя. Я всегда тебя любил.
Она яростно встряхнула головой, по-прежнему не решаясь взглянуть ему в лицо.
— Я люблю тебя, — повторил он, — Я хочу, чтобы мы прожили вместе всю оставшуюся жизнь.
— Слишком поздно, — прошептала она. Он рывком повернул ее к себе.
— Не говори так! Мы ничуть не лучше животных, если не пытаемся учиться на своих ошибках и не хотим двигаться вперед.
Она вскинула голову.
— Не в этом дело. Просто я больше не хочу за тебя замуж.
И это была правда, вдруг поняла Виктория. Сердце ее навеки отдано ему, но она познала сладкий вкус свободы и независимости, с тех пор как переехала в Лондон. Наконец-то она сама себе хозяйка! Распоряжаться собственной жизнью — что может быть лучше? Пьянящее, волшебное ощущение.
Роберт побледнел и прошептал:
— Ты сказала это сгоряча, не подумав.
— Ошибаешься, я все обдумала, Роберт. Я не хочу выходить за тебя замуж.
— Ты зла на меня, — продолжал он убеждать ее. — Ты сердишься и хочешь причинить мне боль, и ты имеешь на это полное право.
— Я не сержусь. — Она помолчала. — Нет, сержусь, конечно, но я отказываю тебе не поэтому.
Он скрестил руки на груди.
— Так почему же? Почему ты не хочешь даже выслушать меня?
— Да потому что я теперь счастлива! Неужели тебе это так трудно понять? Мне нравится моя работа, моя независимость. Впервые за семь лет я всем довольна, и я не хочу ничего менять.
— Ты счастлива здесь? — Он пренебрежительно махнул рукой в сторону магазина. — Ты, продавщица в магазине дамского платья?
— Да, — промолвила она ледяным тоном, — я счастлива. Понимаю, это оскорбляет твои утонченные чувства, но…
— Не язви, Тори.
— Тогда я больше ничего не скажу. — Она плотно сжала губы.
Роберт потихоньку потянул ее к своему экипажу.
— Я думаю, будет удобнее продолжить наш разговор наедине.
— Это тебе будет удобнее.
— Я имел в виду нас обоих, — огрызнулся он, теряя терпение.
Она попыталась вырваться от него, смутно сознавая, что ведет себя скандально, но не имея уже сил остановиться.
— Если ты думаешь, что я поеду с тобой в одной карете…
— Виктория, даю тебе честное благородное слово, что не причиню тебе никакого вреда.
— Смотря что ты подразумеваешь под словом «вред».