— Мне нужно только одно, — настаивал граф, — а именно, чтобы доктор Кларк подтвердил мне, что у тебя действительно будет ребенок. Если это правда, мы обвенчаемся.
Глаза леди Женевьевы встретились с его взглядом.
— Не вижу причины, почему я должна подвергаться такому унижению! — бросила она с вызовом.
— Почему бы просто не сказать правду? — спросил граф. — Ты же прекрасно знаешь, что никакого ребенка нет, да и вряд ли когда-нибудь будет!
Она ничего не ответила, но он понимал, какие вопросы, проносятся сейчас в ее мозгу, сменяя друг друга: что ей сделать, что сказать? Солгать ему, обрушиться на него с негодованием и упреками или, наоборот, согласиться с его предположением?
— Я случайно узнал, — произнес он, прежде чем она успела на что-либо решиться, — что у тебя никогда не может быть ребенка. Ты уже пыталась дать Родни наследника, однако из этого ничего не вышло!
— Кто сказал тебе об этом? — начала было леди Женевьева, вся кипя от ярости, как вдруг прервала себя, воскликнув:
— Ну конечно, как же я сразу не догадалась, кто же еще мог наплести такое, кроме Уиллоуби Яксли! А он наверняка узнал об этом от своей сестрички, этой язвы и подлипалы Луизы, которую я всегда терпеть не могла!
— Тем не менее это правда!
— Ну что же, сейчас я действительно не жду ребенка! — яростно воскликнула леди Женевьева. — Однако никто не может утверждать, что у меня никогда не будет детей!
Граф вынул из внутреннего кармана своей визитки конверт и положил его на каминную доску, не говоря ни слова.
— Что это? — с тревогой спросила леди Женевьева, почувствовав недоброе.
— Чек, — ответил он, — на сумму, достаточную для того, чтобы оплатить все твои расходы вплоть до сегодняшнего дня. Прощай, Женевьева!
— Прощай? — как эхо, откликнулась она, и голос ее зазвенел. — Ты покидаешь меня? Нет, ты не можешь этого сделать!
— Что я больше всего ненавижу в жизни, — холодно произнес граф, — так это когда меня обманывают, пытаясь заманить в ловушку. Мне жаль, что наше знакомство должно закончиться на такой неприятной ноте, но ты должна признать, что это случилось не по моей вине.
— Нет, ты не сделаешь этого! — отчаянно вскрикнула леди Женевьева.
Вскочив с дивана, она подбежала к графу.
— Я люблю тебя, Озри, ты же знаешь! Если я и солгала, если обманом пыталась принудить тебя жениться на мне, то только потому, что я слишком люблю! Я просто потеряла голову от любви!
— И ты действительно была уверена, что такая ложь станет хорошим фундаментом нашей совместной жизни? — поинтересовался граф. Он рассмеялся, но смех этот прозвучал невесело. — Ты только подтвердила мою решимость остаться холостяком; все эти так называемые «прелести супружеской жизни»— не для меня!