Обед и на этот раз был чрезвычайно обильным и вкусным — настоящий праздник для эпикурейца и гурмана; когда джентльмены присоединились к дамам в гостиной, граф сразу же направился к карточному столу, не имея никакого желания продолжать затянувшийся флирт с очаровательной женушкой престарелого лорда, которая опять была его соседкой за обеденным столом.
Гости сегодня не расходились допоздна, и дамы тоже остались в зале, так как после обеда начались танцы; было уже за полночь, когда собравшиеся пожелали наконец друг другу спокойной ночи. , — Вечер удался, я так веселилась сегодня, мама, — услышал граф голос герцогини Фрамптон, старшей дочери леди Чевингтон, беседовавшей со своей матерью. — Как жаль, что Калиста простудилась!
— Это совершенно непростительно с ее стороны, — ответила леди Чевингтон отнюдь не тем обворожительным тоном, каким она обращалась к гостям.
— Надеюсь, к завтрашнему дню она поправится настолько, чтобы поехать на бега, — засмеялась герцогиня. — Ты же знаешь, Калиста скорее умрет, чем пропустит скачки.
Леди Чевингтон ничего не ответила. Взяв с собой зажженные свечи в серебряных подсвечниках, гости стали медленно подниматься по лестнице, расходясь по своим спальням.
Граф задержался дольше других, чтобы предупредить дворецкого, что он уезжает завтра днем, сразу же после скачек.
Он решил, что трех ночей, проведенных в имении Чевингтон, вполне достаточно, и был уверен, что Калиста будет рада, когда увидит его удаляющийся экипаж.
У подножия лестницы он заметил леди Чевингтон, которая рассказывала лорду Джорджу Бентинку и лорду Пальмерстону о тех изменениях, которым подвергался дом в течение столетий.
— Это довольно любопытная, можно сказать, даже поразительная, смесь различных архитектурных стилей и периодов, — сказал лорд Пальмерстон.
— Что правда, то правда, — согласилась с ним хозяйка дома.
— И что удивительно, — заметил лорд Джордж, — так это то, что каждая его часть, каждая новая пристройка кажется совершенным творением своего времени. Например, эта, где мы находимся сейчас, замечательный образец периода правления Георга I, а если мы возьмем оранжерею или библиотеку, то увидим, что это чудесное воплощение всего лучшего, что было в стиле королевы Анны.
— Я умышленно сохранила те характерные черты, которые отличали каждый стиль, — объяснила леди Чевингтон, — и, как ни странно, Елизаветинский флигель нравится мне больше других. Я до сих пор еще с болью думаю, как мало осталось в этом доме от того старинного здания, в котором еще сохранялся дух столетий, но этот флигель остался нетронутым, и, по-моему, он в своем роде безупречен!