— Мы оба знаем умом, а может быть, сердцем, как это должно быть по-настоящему.
— Тем не менее, — сказал граф, — я совершенно убежден, что брак, основанный на взаимном доверии, на общих интересах и, что самое главное, на разумном желании обоих супругов дать счастье другому, должен быть удачным.
Калиста молчала, глядя в окно, и граф снова откинулся на подушки, любуясь, как лучи теплого полуденного солнца яркими искорками вспыхивают в ее рыжеватых волосах.
Граф понимал, что девушка чувствует себя очень несчастной и не знает, на что решиться, но он подумал, что не стоит пока больше настаивать и пытаться, внушить ей, как следует вести себя в подобных обстоятельствах.
Она походила на норовистую, еще не объезженную лошадь, которая никогда не знала узды, а потому действовать надо было осторожно, ласково уговаривая, а не принуждая ее подчиняться требованиям общества.
Требования эти, подумал граф, не очень-то совпадали с ее отвагой и бесстрашием, ее пренебрежением к условностям, неотделимыми от ее мягкости и чувствительности, от ее чистого, возвышенного взгляда на жизнь, которых он ни разу еще не встречал ни в одной женщине.
Она гораздо более чувствительна и ранима, чем кажется, только она ни за что не хочет, чтобы другие это заметили, решил граф, пытаясь угадать в то же время, какие чувства эта девушка может испытывать к нему.
Впервые в жизни он не мог этого сделать, в первый раз, общаясь с женщиной, он ни в чем не был уверен.
— Ваш ход! — сказал граф.
В начале игры Калиста была рассеянна, казалось, мысли ее витают где-то далеко, и вот теперь, внимательно посмотрев на доску, она вдруг обнаружила, что ей грозит шах, а может быть, даже и мат.
— О чем вы задумались? — спросил граф немного погодя.
Девушка улыбнулась.
— Об Оресте; я думала, не от него ли вы хотите выводить новую, чистокровную породу? Из него получился бы отличный производитель!
— Неужели вы никогда ни о чем не думаете, кроме лошадей? — В голосе графа прозвучали нотки раздражения.
— Они восхищают меня, я не могу смотреть на них без волнения, — ответила Калиста. — Вчера вечером я подумала, как это глупо было с моей стороны, что я не догадалась попросить Коко подарить мне ту французскую книгу, в которой я нашла рассказ о Годольфине Арабе. Там были еще другие очень интересные рассказы, которые я хотела бы вам прочитать. — Она помолчала, словно пытаясь их припомнить, потом добавила:
— Коко, конечно, не смог бы мне отказать, потому что…
Девушка недоговорила. Подождав немного, граф не выдержал:
— Потому что — что?
— О, ничего особенного, — ответила она, как будто речь шла о чем-то совсем незначительном, и быстро перевела взгляд на доску.