— В чем дело?
— Когда вы с ним поругались под Рождество и ты сбил его с ног, он так взбесился, что изнасиловал меня со злости.
— Тогда, наверно, это и случилось.
В голове у меня шло кругом. У меня ребенок от Рори! Что может его ожидать, когда Рори меня не любит, а влечет меня к Финну?! Кошмарное видение мелькнуло у меня перед глазами: мы с Рори орем друг на друга над детской кроваткой, ребенок заходится в плаче. Рори бесится, что детский крик не дает ему работать.
— О Боже! — повторила я с дрожью в голосе.
Финн подошел к стоявшему в углу шкафчику, достал бутылку коньяку и две рюмки.
— Нам лучше выпить, — сказал он.
Наблюдая за тем, как он наполняет рюмки, я вдруг испытала слезливое сентиментальное чувство. Теперь мне так никогда и не изучить каждую веснушку на его лице, не увидеть, как седина постепенно погасит огонь его волос.
Он поставил рюмку и взял меня за застывшие руки. Его руки были сильные, теплые и нежные. Я ощутила неодолимое желание разрыдаться у него на груди.
— Да, хорошая каша заварилась, — сказал он. — Но ничего, мы как-нибудь разберемся.
— Разве это возможно? — спросила я обреченно.
— Послушай, — продолжал он. — У тебя с Рори все кончено. Это ясно. Ты хочешь оставить ребенка?
Я подумала минутку.
— Да, хочу. Очень хочу.
— Это значит, ты остаешься с Рори?
— А что мне еще делать? Сама эту кашу заварила, мне и расхлебывать.
— Ты можешь переехать ко мне.
Все вокруг меня поплыло. Какое-то мгновение я могла думать только о том, как было бы чудесно, если бы Финн позаботился обо мне.
— О, Финн, — выдохнула я. Слезы навернулись мне на глаза. — Я тебя замучаю.
— Не думай. Во всяком случае, мы можем попробовать.
— А как же ребенок?
Он пожал плечами.
— Это ребенок Рори. — Я отхлебнула коньяку и чуть не задохнулась. — Ты же его возненавидишь, ты будешь вечно видеть в нем ненавистные тебе черты. С твоей репутацией на острове будет покончено — взять к себе жену своего врага, да еще беременную.
— Моя репутация это выдержит.
— Ты хочешь увести меня от Рори, чтобы досадить ему?
Это были ужасные слова. Рори бы меня за них ударил. Финн только посмотрел на меня задумчиво.
— Не знаю, — сказал он. — Я вчера об этом долго думал, после того, как отвез тебя домой. Конечно, в этом есть доля истины. Я не испытываю никаких угрызений совести, уводя тебя от Рори. Я знаю, он принес тебе одни только несчастья. Но будь ты даже замужем за моим лучшим другом, это ничего бы не изменило. Я бы все равно желал тебя. Это, пожалуй, самое отрицательное свойство любви — все моральные ценности утрачивают свое значение. — Лицо его смягчилось. — Но в ней много и положительного. Пойди ко мне.