Николас покатился со смеху.
– Какой же ты глупый, дядя Дирк, – вскричал он, ликуя. – Их же не едят!
– Ты не знаешь, как варят черепаховый суп? – осведомился Дирк, опуская Николаса на крыльцо.
– Нет! А он вкусный?
– Когда ты придешь к нам с тетей Лорой в гости, мы угостим тебя таким супом. А еще бывают супы из кенгуриных хвостов, крокодильи отбивные и…
– Дядя Дирк! – раздался крик Доны из прихожей. – Папа зовет вас, ему надо помочь. Он всегда пережаривает мясо, если вы за ним не проследите. Мама говорит, что ему нельзя пить и готовить одновременно.
– Лучше бы ему не делать ни того, ни другого. Скажи, что я уже иду, – он повернулся, чтобы обнять Лору за талию. Рука его была теплой и уверенной. Он увлек ее в дом.
Дирк не ошибся насчет Кармели. Волшебного слова «любовь» оказалось достаточно, чтобы она с готовностью приняла историю об их примирении. Она также имела достаточно такта, чтобы не напоминать Лоре о прежних увлечениях Дирка, хотя и обронила несколько утешительных фраз типа "мужчина всегда остается мужчиной", "над пролитым молоком не плачут", "любовь все побеждает" и "жизнь очень сложная вещь".
Лора была согласна с тем, что жизнь сложна, но не считала любовь панацеей от всех бед, как почему-то принято думать. Она любила Дирка и верила, что он любит ее. Но хватит ли ей любви, чтобы принять все, связанное с Дирком?
Весь вечер Лора невольно останавливала взгляд на муже, и в ушах ее звучали слова Эстер, что она не будет счастлива с Дирком. Но что именно тревожило Лору, она затруднилась бы объяснить.
Наверное, дело в том, что он переменился, решила она наконец. Когда-то в первый год их женитьбы он был с ней откровенен во всем, рассказывал о работе, делился своими мыслями, и жизнь одного была открытой книгой для другого. Дирк не утаивал ничего, и она могла поделиться с ним самыми заветными чувствами.
Теперь же он провел четкую границу: с одной стороны, его работа, его сокровенные желания и стремления, с другой – их близкие отношения. Раньше Лора была неотъемлемой частью всей его жизни. Сейчас она переместилась на менее существенное место.
Женская интуиция подсказывала ей, что причина этой перемены в муже лежала в горьком сознании собственного бесплодия.
Его безумная погоня за женщинами объяснялась, без сомнения, тем же. Он никогда не предавался такого рода удовольствиям, пока не узнал печальную правду о себе. И все же, если она собирается оставаться его женой, нужно принимать его таким, смириться с тем, что назад пути нет и прежним он уже не станет.
Больше всего ее мучила мысль, сможет ли она долго любить человека, которому нужна лишь в одном качестве.