— Мой милый Пуаро, — сказал я голосом, который мне самому показался неестественным и чужим, — вы слишком долго ломали голову над этим делом. С какой стати стал бы я убивать Экройда?
— Ради безопасности. Это вы шантажировали миссис Феррар. Кому, как не лечащему врачу, было знать, отчего умер мистер Феррар? При нашей первой встрече вы упомянули о наследстве, доставшемся вам год назад. Мне удалось установить, что никакого наследства вы не получали, а придумали это на всякий случай, чтобы как-то объяснить двадцать тысяч фунтов, полученные от миссис Феррар. Ее деньги не пошли вам впрок. Вы потеряли их на спекуляциях, а потом завинтили пресс слишком крепко, и миссис Феррар нашла выход, неожиданный для вас. Узнай Экройд правду, он бы вас не пощадил, вы были бы разорены и опозорены.
— А телефонный звонок? — спросил я, не сдаваясь. — Вероятно, и для него вы подобрали правдоподобное объяснение?
— Когда я узнал, что вам и вправду звонили со станции, это меня, признаться, порядком смутило. Я ведь думал, что вы просто сочинили звонок. Это было очень хитро, поскольку давало вам предлог для появления в «Папоротниках» и возможность спрятать диктофон, от которого зависело ваше алиби. Когда я расспрашивал вашу сестру о пациентах, приходивших к вам в пятницу утром, у меня были лишь смутные подозрения о том, как вы устроили этот звонок. Я тогда и не помышлял о мисс Рассэл. Ее посещение было счастливым совпадением, отвлекшим ваше внимание от истинной цели моих расспросов. Я нашел то, что искал. Среди ваших пациентов в то утро был стюард трансатлантического парохода, уезжавший в Ливерпуль с вечерним экспрессом. Что могло быть удобнее? Позвонит, а через несколько часов будет далеко в море — ищи его. В субботу отплывал «Орион». Я узнал имя стюарда, послал ему радиограмму. Вы видели, как сегодня я получил от него ответ.
Он протянул мне телеграмму. Я прочел: «Правильно. Доктор Шеппард просил меня занести записку пациенту и позвонить с вокзала об ответе. Я позвонил и сказал, как было поручено: „Ответа не будет“».
— Неплохо задумано, — сказал Пуаро. — Звонок действительно был, и ваша сестра слышала его и видела, как вы подошли к телефону. Но о том, что именно было сказано, сообщил только один человек — вы сами.
Я зевнул.
— Все это очень интересно, но лежит в сфере фантазии, а не подлинной жизни.
— Вы думаете? Помните, что я сказал: утром инспектор Рэглан узнает правду. Но ради вашей сестры я готов предоставить вам возможность другого выхода. Большая доза снотворного, например. Вы понимаете? Но капитан Ральф Пейтен должен быть оправдан, это само собой разумеется. Для этого вы могли бы закончить вашу весьма интересную рукопись, отказавшись от прежней скрытности и умения умалчивать.