— Вы очень мудрый человек, — сказал Пуаро.
— Когда от меня что-нибудь скрывают, я начинаю думать, что это — что-то скверное. Вы поступили правильно.
— Я рад, что очищен от подозрений, — рассмеялся Реймонд. — Ну что ж, пойду.
— Так вот, значит, в чем дело, — заметил я, когда дверь за ним закрылась.
— Да, — согласился Пуаро, — пустяк, но не будь он в бильярдной — кто знает? В конце концов, столько преступлений совершалось ради куда менее значительных сумм, чем пятьсот фунтов! Все зависит от того, сколько человеку нужно. Все относительно, не так ли? Вам не приходило в голову, мой друг, обратить внимание на то, сколько людей обогатились со смертью мистера Экройда? Миссис Экройд, мисс Флора, мистер Реймонд, экономка — словом, все, кроме майора Блента.
Он таким странным тоном произнес это имя, что я удивился.
— Я не совсем вас понял, — пробормотал я.
— Двое из тех, кого я обвинил в скрытности, уже сказали мне правду.
— Вы думаете, что майор Блент тоже что-то скрывает?
— Тут уместно вспомнить одну поговорку. Недаром говорят, что каждый англичанин всегда скрывает одно — свою любовь. Но майор Блент, как бы ни старался, ничего скрыть не умеет.
— Иногда, — сказал я, — мне кажется, что мы поспешили с одним заключением.
— С каким же?
— Мы решили, что тот, кто шантажировал миссис Феррар, непременно является и убийцей Экройда. Может быть, мы ошибаемся.
— Очень хорошо, — энергично кивнул Пуаро, — я ждал, не выскажете ли вы такого предположения. Конечно, это возможно. Но нам следует помнить одно: письмо исчезло. Хотя, как вы и говорите, отсюда необязательно следует, что его взял убийца. Когда вы нашли тело, письмо мог незаметно взять Паркер.
— Паркер?
— Да, я все время возвращаюсь к Паркеру — не как к убийце, он не убивал. Но кто больше всех подходит для роли шантажиста? Паркер мог узнать об убийстве от слуг в «Королевской лужайке». Во всяком случае, ему было бы легче получить подобные сведения, чем такому случайному гостю, как Блент, например.
— Паркер мог взять письмо, — согласился я.
— Я заметил, что письма нет, гораздо позднее.
— Когда именно? До прихода Реймонда и Блента или после?
— Не помню, — сказал я, размышляя.
— До… нет, пожалуй, после. Да, определенно — после.
— Это дает три возможности, — задумчиво сказал Пуаро.
— Но Паркер наиболее вероятен. Мне хочется проделать с ним небольшой опыт. Можете вы пойти со мной в «Папоротники»?
Я согласился, и мы отправились. Пуаро спросил Флору.
— Мадемуазель, — начал он, когда Флора вышла к нам, — я хочу доверить вам небольшую тайну. Я не вполне уверен в невиновности Паркера и хочу с вашей помощью проделать маленький опыт. Хочу восстановить некоторые из его действий в тот вечер. Но как объяснить ему? А, придумал! Мне якобы надо выяснить, можно ли с террасы услышать голоса в коридорчике. Не будете ли вы так любезны позвонить Паркеру?