– И зачем только мы поехали на этом проклятом пароходе! – проворчал он.
– Да, мой дорогой, – грустно согласилась его мать..
– Подумать, что кто-то хладнокровно мог застрелить эту юную прекрасную девушку. И эта другая девочка, такая несчастная!
– Жаклина?
– Да, мне больно за нее. Она такая маленькая и жалкая.
– В следующий раз не будет играть в игрушки, которые стреляют, – отрезал Тим, неохотно намазывая хлеб маслом.
– Ты сегодня просто невыносим, Тим.
– Да, у меня жуткое настроение, как и у всех.
– Но к чему эта озлобленность? Я просто сожалею и грущу.
– Ах, ты во всем видишь только романтику. Неужели ты не понимаешь, – мы оказались замешаны в деле об убийстве. Все на этом пароходе под подозрением. Миссис Аллертон удивилась.
Формально да, но ведь это дико себе представить, будто мы..
– Нисколько не дико, и, уверяю тебя, полицейские из Шелала и Асуана не посмотрят на твои добродетели и мягкое сердце.
– Я надеюсь, преступников обнаружат еще до прибытия в Асуан.
– Интересно, каким образом?
– Мсье Пуаро найдет убийцу.
– Этот старый болтун? Никого он не найдет, он только и умеет, что вести беседы и ухаживать за своими усами.
– Послушай, Тим, нам все равно придется через это пройти, давай постараемся не портить себе нервы.
Но Тим был по-прежнему мрачен.
– Ты слышала, пропало жемчужное ожерелье.
– Жемчужное ожерелье Линнет?
– Да. Кто-то украл его.
Может быть, из-за этого ее и убили?
– Ах, мам, ты путаешь две совершенно разные вещи.
– Кто тебе сказал о пропаже жемчуга?
– Фергюсон. А ему – механик, его друг, который, в свою очередь, узнал от горничной.
– Красивый был жемчуг, – сказала миссис Аллертон. Подошел Пуаро и сел за стол.
– Я несколько запоздал, – сказал он, поклонившись.
– Мистер Дойль серьезно ранен? – спросила миссис Аллертон.
– Да, доктор Бесснер с нетерпением ждет приезда в Асуан, где можно будет сделать рентген и удалить пулю. Он надеется, что Дойль не останется хромым на всю жизнь.
– Бедный Симон, – вздохнула миссис Аллертон, – только вчера он был так счастлив, и все на свете было к его услугам, а сейчас его жена убита, и сам он ранен и лежит беспомощный. Но я надеюсь… – она замолчала.
– На что, мадам? – спросил Пуаро.
– Я надеюсь, он не очень сердится на эту бедную девочку.
– На мадемуазель Жаклину? Как раз наоборот, он очень беспокоится о ней.
Пуаро обернулся к Тиму.
Помните, психологическая задача. Все время, пока мадемуазель де Бельфорт преследовала их, Симон был в бешенстве. И вот теперь, когда она выстрелила в него и серьезно ранила, возможно, сделала его хромым на всю жизнь, весь его гнев испарился. Вы можете это объяснить?