После того как дверь комнаты закрылась, Колапушин остановил Пупкина:
– Вот что, Вася. Насчет машины ты и сам можешь распорядиться. Скажи Михалычу, что я приказал. Ты, главное, посмотри, как этот Ребриков живет, куда поедет и вообще... Присмотрись, одним словом, что он за человек.
– А что, Арсений Петрович, вы его подозреваете? – удивленно спросил Пупкин, глядя на Колапушина немного наивными глазами.
– Подозревать его в убийстве у нас никаких оснований нет. Но понимаешь, возможно, все дело крутится вокруг этого выигрыша. Троекурова ведь могли убить в любом месте и в любой день, но сделали это именно здесь и именно сегодня, среди кучи народа. Самое, пожалуй, неудобное для убийства место. Однако убили! Все, давай дуй за машиной! У нас тут дел еще полно. А на обратном пути заскочи в студию к судмедэксперту, Алексею Сергеевичу. Спроси у него какую-нибудь успокоительную таблетку для Ребрикова, а то он, бедолага, трясется весь.
– Хороший парень, – одобрительно произнес Немигайло, глядя вслед помчавшемуся рысью по громыхавшей железной лестнице Пупкину. – Чуток тормозит, правда, но это лучше, чем все время торопиться, как Мишка. Жаль, с фамилией ему не повезло.
– Ну почему не повезло, – не согласился Колапушин. – Фамилия как фамилия. Чем она хуже, чем Ручкин там или Ножкин? Разве могли его родители, когда его Васей называли, знать, что появится дурацкий анекдот и над человеком смеяться будут? Главное, парень он действительно хороший.
– Что дальше-то делать будем, Арсений Петрович?
– Все то же самое, Егор. Я в аппаратную вернусь – продолжу с режиссером. Там очень удобно разговаривать, можно все сразу посмотреть. А ты чем сейчас займешься?
– Поспрашиваю еще кое-кого. Тут интересная картинка рисуется – компьютерщики говорят, что шеф-редактор Аннинская грозилась убить Троекурова.
– Что-то у тебя тон какой-то унылый. Такой интересный факт, а ты до сих пор молчал.
– Так не складывается, Арсений Петрович! Представляете – она достает где-то пистолет с глушителем, заманивает Троекурова в пустую студию, да еще за декорации, убивает его и благополучно уходит никем не замеченной. И при этом заранее, при свидетелях, заявляет, что собирается его убить. Да если она нормальная, то молчала бы об этом как рыба, а если сумасшедшая, то как это она так четко все провернула?
– Верно, не складывается. Она где сейчас?
– У себя в кабинете. Плачет, не выходит.
– Пусть себе пока поплачет. Наберем побольше данных, тогда и пойдем с ней побеседуем. Говоришь, убить грозилась? Ну-ну... Интересно!