В ресторан, весь переливающийся огнями, он внес жену на руках. Управляющий кинулся к ним, но Егор пресек его высокопарную речь, сказав, что хозяйка не с проверкой, а отдохнуть, так что не надо пыль в глаза пускать. В татами-рум Марина едва не упала, оглядев количество блюд на столе:
– Егор, ты сошел с ума! Решил проверить, сколько я осилю? Скажу сразу – много. Я же жить без роллов не могу, теряю волю и чувство меры.
– Ура! – весело отозвался муж. – Сейчас я замучаю тебя едой, и, когда ты потеряешь бдительность, украду и спрячу, чтобы твои быки не нашли. Будешь только моя.
– Я и так только твоя.
Давно она не отдыхала так душой и телом, это был самый лучший вечер в череде разборок, стрелок, ночевок в ментовке. Егор не сводил с жены влюбленных глаз, и она чувствовала, что сумеет, возможно, сегодня ночью быть с ним, как раньше.
– Ты заметила, как смотрели на тебя люди, дорогая? Не было ни одной женщины, не желавшей бы убить тебя, и ни одного мужика, не завидовавшего бы мне, – сказал Егор, обняв ее. Марина взглянула в его глаза и тихо предложила:
– Положи руку мне на бедро…
Когда он сделал это, его глаза вспыхнули – как раньше, Коваль обошлась без белья…
– О боже, – пробормотал Егор. – Что это значит?
– Только то, что я хочу попробовать… Поедем в гостиничный комплекс на набережной? Прямо сейчас, пока это ощущение не кончилось! – хватая его за руку и увлекая за собой, поторопила она.
– Дорогая, ты ненормальная! Как ты появишься завтра утром в холле, одетая в вечернее платье? Тебя примут за проститутку!
– А мне все равно, меня не волнует общественное мнение! – захохотала Коваль, садясь в машину.
– Я когда-нибудь все-таки выпорю тебя! – пообещал муж.
– Интересно, чем? Кстати, мне было бы интересно посмотреть, как далеко ты смог бы зайти, – сказала она вдруг совершенно серьезно. Как ни странно, ее мозги по-прежнему работали в любимом направлении.
– Откуда в твоей головке такие грязные мысли? – вздохнул Егор, но по глазам она видела, что его этот разговор заводит.
Люкс был огромным, очень классным и таким же дорогим, разумеется. Но, когда дело касалось любимой женщины, Егор денег не считал. Она стояла посреди комнаты в распахнутой шубке и черном платье и ждала. Егор подошел сзади, обнял за плечи и, медленно спуская шубу на пол, прошелся губами по обнаженной спине. Марина закрыла глаза, моля бога дать ей не вздрогнуть, забыть о кошмаре, случившемся с ней. Руки мужа нашли ее похолодевшие от волнения пальцы, он шепнул на ухо:
– Положи их сама, куда захочешь, сделай все сама…
Она положила их на грудь, обтянутую шелком, и стала двигать, лаская себя. Егор включился в игру осторожно, боясь спугнуть. Он был восхитительным любовником, чувствующим Марину каждой клеточкой своего сильного тела, всегда умело доводил ее до состояния, в котором она переставала контролировать себя и делала все, чего он хотел. Сейчас же, стремясь помочь ей преодолеть страх перед близостью, он превосходил сам себя.