– Котенок, твои мужики поздравляют тебя с днем рождения. – Женька посадил рядом с ней Егора и сам уселся на край кровати. – Я люблю тебя, родная, будь счастлива… – прошептал он на ухо, погладив по щеке пальцами.
– Мама, на, на! – Егорка протянул Марине цветок, и она поцеловала мальчика в розовую щеку.
– Спасибо, мое солнышко, мне так приятно. А где, собственно, мой кофе? – шутливо обратилась она к Женьке, и он моментально внес с лестницы поднос с чашкой.
– Ты думала, я забыл? Котенок, все, что угодно, могу забыть, но только не твою чашку кофе с утра! Пей спокойно, мы тебя внизу подождем. Идем, сынуля, пусть мама еще поваляется немного.
Подхватив Егорку на руки, Женька пошел с ним вниз, а Марина с наслаждением сделала глоток ароматного кофе с корицей – Хохол свое дело знал, кофе варил, как профессиональный барриста в кофейне.
«Слава богу, что хоть он есть у меня…»
Стоя под струями душа, она все же всплакнула немного, а как же без этого, но потом успокоилась и пошла одеваться. Остановив свой выбор на черном коротком платье с длинными рукавами и глубокими вырезами на груди и спине, Коваль накрасила глаза, вставила синие линзы и распустила по плечам волосы. Вид, конечно, слегка не праздничный, скорее траурный, но все давно уже привыкли, что она выглядит именно так, поэтому никто не удивится.
– Котенок, долго что-то, – улыбнулся Женька, отодвигая ей стул и касаясь тыльной стороной ладони обнаженной спины. – Духи новые, что ли?
– Нет, масло.
– Что за масло такое, у меня от него прямо кошмар начался, – Хохол прижался бедром к ее боку, и Марина поняла, что он имел в виду.
– Специальное, дорогой, на то и рассчитано.
– Обалдеть… Любишь ты до края все довести. Ну что, сначала завтрак, потом подарки?
– Родной, ты ведь знаешь, насколько мне безразличны все эти материальные выражения твоей любви. Мне важно только то, что ты со мной. – Марина закинула руки и обняла его за шею, заставив нагнуться. – Поэтому сначала завтрак, ты не обидишься?
– Конечно, нет, тем более что сегодня у меня такой… специфический подарочек…
– Заинтриговал! – улыбнулась она.
После завтрака Женька потащил ее во двор, и там Коваль просто рот разинула от изумления – перед крыльцом стоял новый «Хаммер», сверкая свежей краской и полировкой, а во весь капот был белым контуром нарисован паук «черная вдова», совсем такой, как выгравирован на ее кольце – последнем Егоровом подарке…
– Женя… – выдохнула Марина, поворачиваясь к стоящему за спиной Хохлу. – Это… это…
– Я понял, тебе понравилось, – засмеялся он, обнимая ее сзади и упираясь в плечо подбородком.