– И какие же новости приходят из столицы, господин Назаров?
– Но вы же узнаете все, пожалуй, раньше меня, – улыбнулся Петр. – С последним кораблем пришло сообщение, что между Швецией и Северороссией подписан мир. Ко Швеции отходит почти вся Финляндия, за исключением Карельского перешейка, а Выборгская цитадель становится, таким образом, ингрийской приграничной крепостью.
– Знаю, – кивнул Пеери. – Но еще большие перемены при дворе. Бывший наместник псковский граф Турашев, большой друг регента и злейший враг всех недругов царя Ивана, отныне первый министр. И, если верить дошедшим до меня слухам, дни пребывания на посту нашего уважаемого наместника, барона Оладьина, к сожалению, сочтены.
– Что вы хотите сказать? – Рука Петра, потянувшаяся за куском сыра, остановилась на полпути.
– Лишь то, что уже сказал.
– Боюсь, это будет означать и мою отставку.
– Что было бы чрезвычайно печально, – произнес Пеери. – Все мы очень благодарны вам за возвращение городу Тарту его древнего названия и многие другие добрые дела, совершенные для нашей маленькой страны.
– Не стоит благодарности, – отмахнулся Петр.
– А я думаю, все-таки стоит. Знаете ли, в нарвском магистрате открылось одно вакантное место. Моя гильдия с удовольствием поддержала бы вашу кандидатуру.
– Лестное предложение… Но зачем это вам?
– Времена меняются. Сейчас ваша партия не в фаворе. Потом все может повернуться наоборот. Мне хотелось бы сохранить с вами самые добрые отношения.
– Но ведь не эстонец не может… – начал было Петр.
– Но может родственник эстонца, – не дал договорить купец. – Если бы вы посватали Анне… Я бы не отказал. Тем более что девка по вам уже давно сохнет.
Вечером того же дня Басову доложили о приходе Макторга.
– Здравствуйте, Эрик, – произнес фехтовальщик, выходя навстречу гостю. – Что привело вас ко мне в столь поздний час?
– Желание попрощаться, мой друг, – ответил шотландец.
– Уезжаете? Куда же?
– Убываю с войском в Латвию, через Эстляндию, – грустно улыбнулся рыцарь. – Сегодня регент объявил о вступлении Северороссии в войну против Литвы и Польши на стороне царя Ивана. А я вместо Ингрийской гвардии командую отныне пехотным полком в армии Вайсберга. Дашевский тоже отослан из Петербурга – но назначен комендантом Изборской крепости.
– Что же, – поклонился Басов, – желаю успеха.
– Успеха! – вспылил Макторг. – Большей глупости я не представляю. Будем таскать каштаны из огня для московского царя.
– Так, может, вы хоть теперь поняли, почему я не служу? – улыбнулся Басов.
– Может быть, – проворчал Макторг. – Но хочу предупредить вас, Басов. Ко двору прибыл посланник московского царя. Причем не просто посол. Задачи его куда шире. Ни для кого не секрет, что намерения регента состоят не только в том, чтобы сделать Северороссию союзницей Московии. Граф Тихвинский мечтает превратить страну в подобие этого варварского царства, где все, кроме венценосца, – бесправные холопы. Говорят, посол этот прибыл, чтобы помочь нашему новому правителю ввести подобные порядки. Но одна из его задач состоит в том, чтобы отыскивать всех, на кого точит зуб царь Иван или кто бежал от его гнева. Будьте осторожнее. И парнишку вашего, Колычева, придержите. Московский царь и его люди злопамятны.