Рыбников еле заметно кивнул. Арис очень осторожно взял из его рук меч свободной рукой и отступил.
– Я рад, Никита, что твой бывший человек помог тебе сохранить жизнь, – сказал он.
– Еще неизвестно, чью жизнь он сохранил, – процедил Рыбников.
– Как бы то ни было, ты проиграл, – ответил Арис. – Ты помнишь, что дал слово. Теперь ты должен покинуть город. Не заставляй меня снова обнажать меч против тебя и уничтожать твоих учеников.
– Да, я ухожу, – бесцветным голосом подтвердил Рыбников.
– Я верю, что ты сдержишь обещание. – Арис положил меч Рыбникова на землю и, пятясь, отошел на несколько шагов. Один из его воинов подал ему второй меч, и начальник внутренней стражи вернул свое оружие в ножны. – Возьми свой меч, ритер. Он принадлежит тебе по праву. Проводите благородного ритера Никиту к городским воротам, – приказал он чиновнику в коричневой тоге. – Обращайтесь к нему с подобающим уважением.
Арис повернулся на каблуках и зашагал к пристани.
– Нас проводили до ворот и отпустили, – закончил рассказ Сергей. – В дороге нас никто остановить не пытался. Викторович всю дорогу мрачнее тучи. Ни с кем не разговаривает. А тут еще ты со своими новостями.
Он тяжело вздохнул. Они с Антоном специально немного отстали от обоза и шли метрах в пятнадцати от последней телеги, чтобы поговорить без свидетелей.
– Плохо, – Антон покусывал губу. – Ну а что он говорит про Таню?
– Ничего.
– Я спрошу, – прибавил шаг Антон.
– Погоди, – нагнал его Сергей. – Может, не сейчас?
– Да ты что?! – вспылил Антон. – Таня уже три дня в плену! Каждая минута дорога.
– Думаешь, он не знает, что делает? – попытался урезонить Антона Сергей.
– Я хочу знать. – Антон перешел на бег. Вскоре он настиг голову обоза и поравнялся с учителем.
– Никита Викторович, – окликнул он, – как мы будем спасать Таню?
– Никак, – бросил тот через плечо.
– Да вы что?! – вскричал Антон. – Вы хотите ее оставить?
– Я хочу оставить вас в живых, – буркнул Рыбников.
– Но ведь Таня…
– Послушай, герой, – осадил его Рыбников, – мы в чужом мире. Против нас все его воины. Если я нарушу слово, данное Арису, может, и смогу победить его. Но тогда против меня встанут все ритеры. Это смертный приговор и мне, и вам. И Таню мы не спасем, и себя погубим. Таня не пропадет, я уверен. Когда у нас будет возможность, мы попытаемся найти ее. Но сейчас надо отступить. Плетью обуха не перешибешь.
– Но ведь я перешиб, – запальчиво крикнул Антон. – Я убил Щекина.
– Ну и дурак, – огрызнулся Рыбников. – Мастера убил. А мне теперь твои художества разгребать. Неужели ты не понимаешь, что смерть, ни своя, ни чужая, ни одной проблемы не решает.